Игроки и жертвы

— Вот и делай добро после этого, — я поморщилась от головной боли, когда мы зашли в знакомый огромный зал. От одной мысли что минут через десять я опять окажусь в непосредственной близости от Кирилла, у меня зубы сводило.

— Будь благодарна, что мы еще шефа сдержали, — ухмыльнулась Елена, слегка подтолкнув меня локтем. А у меня все внутри в тугой узел скрутило.

— Вот и держите его…. На коротком поводке и в наморднике! — вырвалось абсолютно невольно.

— Ни хрена у тебя фантазии! И как мне теперь это развидеть? — она уже не скрывала смеха, наклонившись ко мне через свободное место, которое вот-вот должен был занять объект нашего обсуждения.

Я нервно поправила папку с документами, стараясь не думать о том, что Богданов появится с минуты на минуту. Сама мысль о Кирилле, которого я только что представила в столь унизительном образе, была одновременно абсурдной и пугающе удовлетворительной. Но чем ближе было его появление, тем сильнее я ощущала, как накатывает напряжение, как будто между нами натянулась невидимая струна, готовая в любую секунду лопнуть.

— Твой уход, кстати, был великолепен. Как же мне хотелось сделать тоже самое! — продолжала смеяться Лена, глядя на меня искоса. — Ты бы видела его лицо! Он, конечно, мастер прятать эмоции, но в тот момент…

— Блин, а ведь я обещала Кротову вести себя тихо и благоразумно. Решили вашу небольшую проблемку?

— Решили, — скривилась она. — Быстро и радикально. Но все…. — ее глаза скользнули к входу, где показалась знакомая нам обеим фигура. Я быстро приложила палец к губам, показывая, что продолжим разговор позже. Она точно так же быстро кивнула, следуя моему примеру, выпрямляясь и уступая место своему начальнику.

До начала заседания фракции оставалось минут десять, тем удивительнее было столь ранее появление Кирилла — обычно он предпочитал приходить позже.

Стараясь не выдать собственных эмоций, я отвернулась, делая вид, что занята документами, буквально заставляя себя погрузиться в чтение законопроектов.

Кирилл сел между нами и быстро наклонился к Елене:

— Прогуляйся, — велел он помощнице. И в животе у меня похолодело.

Елена, приподняв бровь и бросив на меня короткий взгляд, пожала плечами и, не говоря ни слова, встала, плавно отодвигая стул. Её лёгкая ухмылка не ускользнула от моего взгляда, и было очевидно, что она знала больше, чем показывала. Когда её шаги стихли где-то в коридоре, повисла тишина, плотная и тяжёлая, словно мы оказались в отдельном, отрезанном от всего зале помещении.

— Оригинал письма у тебя? — барабаня пальцами по столу, тихо спросил он, поворачиваясь ко мне в пол оборота.

Я замерла на мгновение, а потом подняла на него голову.

— Оригинал не был отправлен. Электронная версия на почте.

Он кивнул, глядя на меня своими серыми, холодными глазами, в глубине которых играли странные искры. Я не могла прочесть ничего на его лице — бесстрастном и спокойном. Но глаза откровенно говорили, что спокойствие — всего лишь внешняя часть. Внутри этого человека бушевало пламя.

— Покажешь своему шефу? — снова коротко спросил он.

— Нет. Лишние недоразумения нам ни к чему. Вам тоже, — я сделала ударение на последних словах, снова возвращаясь к документам и всем видом давая понять, что разговор окончен.

Кирилл продолжал пристально смотреть на меня, его взгляд будто прожигал насквозь. Даже несмотря на то, что я сосредоточилась на документах, каждую секунду я чувствовала его присутствие рядом — острое, тяжёлое, не позволяющее расслабиться.

— Она… — он на секунду замолчал, — Милена больше тебя не побеспокоит.

Мне снова пришлось посмотреть на него.

— Хорошо, — ответила наконец, чуть поджав губы. — Главное, — не удержала легкого ехидства, — чтобы она больше вас не беспокоила. Это дороговато нам обходится…. Всем.

Он смотрел на меня так, словно не хотел отпускать, словно держал, чтобы я не опустила голову, не отвела глаз. По спине пробегали то искры огня, то холода, хотелось встать, собрать вещи и уйти подальше от столь пристального и ненужного внимания. Его рука скользнула по столу к моей, едва не задевая, застывая в долях миллиметров, так, что я почти почувствовала прикосновение.

— Агата… — внезапное его голос стал другим, чуть теплее, чуть ярче, заставив меня вздрогнуть.

Папка, упавшая между нами, прервала этот опасный тет-а-тет.

— Кир, подпиши, — Илона появилась столь стремительно и столь вовремя, что я едва ее не расцеловала.

— Илона, позже! — резко ответил Богданов.

— Сейчас! — ее голос был столь категоричен и резок, что я, едва сдерживая усмешку, отвернулась. Эта женщина могла скрутить в рог любого мужика.

— Кир, подпиши, если не хочешь остановить работу штаба! — повторила она, безо всяких колебаний пододвигая папку к нему ближе. Её тон и взгляд не оставляли ему выбора. Я отметила, как ловко и уверенно она сдерживала его, не позволяя выйти из-под её контроля — и, честно говоря, испытала смешанное чувство восхищения и облегчения.

— Хорошо, — выдохнул он, беря документы с явной неохотой. Едва заметное раздражение промелькнуло на его лице, крылья носа затрепетали в гневе, но он сдержался.