Читаем Игровая площадка «Земля». Приключенческая теория Мироздания полностью

Почему дети мыслят образами? Почему они не понимают время и пространство? Почему детство такое длинное? Почему родители работают в поте лица, преодолевали трудности, стремятся дать детям хорошую жизнь, достигают многого и этим счастливы, а дети потом живут на всем готовом, ничего толком не достигают и не особенно счастливы?

И так далее…

Не думаю, что мне удалось перечислить здесь все вопросы о мироздании, которые когда-либо приходили мне в голову. Поэтому я попрошу вас взять сейчас листок бумаги и карандаш и начать записывать те глобальные вопросы, которые вам лично кажутся важными. И по мере чтения книги следите, пожалуйста, за тем, находите ли вы в ней ответы на эти вопросы.

Об этом тексте

Всю жизнь я искал смысл жизни, а умные люди говорили мне, что смысл жизни – в самой жизни. Теперь я пришел к тому, что смысл жизни действительно в самой жизни. Но это совсем другое, потому что эта фраза – лишь часть более общей картины, которая и объясняет все. Я искал не просто смысл, таких много – и смыслов, и искателей. Я искал смысл смысла. И я его нашел.

Собственно, ответ, что смысл – в самой жизни, состоит в том, что жизнь – очень противоречивая штука, и каждый видит в ней свой смысл. В чем же общее правило? Если мы скажем, что смысл еды в еде, то, видимо, будем иметь в виду, что мы уже сыты, а едим ради наслаждения от процесса еды. То есть, если смысл жизни в самой жизни, то как духовные сущности мы состоятельны и осмысленны независимо от процесса жизни, а процесс жизни со всеми его радостями и горестями нравится нам сам по себе.


Поиск Бога

Однажды мне было сказано, что моя задача в жизни – увидеть Бога. К тому времени я уже изучил и примерил на себя религиозные взгляды и понимал, что не в церкви и не в синагоге мне нужно Его искать. Уже тогда религии стали для меня социальными явлениями, которые в лучшем случае помогают людям обуздать свои страсти и немного структурировать свои представления о духовном. Бога же нужно искать в менее формальных местах, это я понимал.

Оккультизм, эзотерика занимали меня в то время, и многие вокруг меня считали, что чтобы увидеть Запредельного, нужно «выйти в астрал», научиться видеть тонкие миры. Я пробовал. У меня не получается выйти ни в какой астрал.

Тогда я понял, что мне не отвертеться от простой истины – надо искать Бога в самой жизни, в Его творениях. Если вдуматься, это очень логичная точка зрения. Даже религии говорят, что Бог недостижим и непознаваем, хотя упорно пытаются наладить с Ним связь. Но раз уж Он непознаваем, то не логично ли бросить попытки познать Его напрямую? Ведь тот мир, который нас окружает – это все Он, и в общении с миром мы на самом деле общаемся с Богом.

Поэтому я ищу, что в этом мире – из вечности, а что сотворено. И из сотворенного – что хорошо, а что нет.


Учил ли я философию?

В этой книге рассматриваются важнейшие философские вопросы, но вы найдете в ней очень мало ссылок на труды классических философов. Причина проста – я читал их очень мало. Каждый раз, когда я садился изучать Платона или Канта, мне становилось неимоверно скучно. Мне казалось, что философы древности и современности пытаются построить условные словесные конструкции исходя из неких первоначальных постулатов, которые они сами себе заранее установили.

Вместо этого мне хочется просто глубже разбираться в реальных жизненных процессах. Возможно, в прошлые времена люди недостаточно знали о строении материи и человеческой психики, чтобы найти нужные связи и обобщения. Но сегодня физика проникла в такие глубины строения Вселенной, а психология настолько широко описала самые разные душевные проявления, что я нахожу необходимые факты и интерпретации в непосредственном изучении жизни здесь и сейчас.

Конечно, мои рассуждения опираются на общеизвестные категории науки, философии и эзотерики, но я использую их не для опоры на авторитет предыдущих мыслителей, а как строительные элементы моего собственного мировоззрения. Скажете, я слишком самонадеян? Да, не без этого. Но ведь я хочу сказать нечто новое, и тут не обойтись без риска.


Нисходящая философия

Например, когда я изучал даосизм, мне пришла в голову мысль о различии западной философии и восточной. Я записал ее в стиле стихов книги «Дао де цзин». Пусть здесь она такой и останется.


Все вещи в мире подобны маятнику.

Что-то поднимается,       а что-то опускается;

Что-то восходит,             а что-то нисходит.

Западная философия восходит,

восточная нисходит.

Западная философия рождается в миру,

      и ищет истину.

Восточная философия знает истину,

      и ищет спокойствия в жизни.

Западная философия опиралась на демократических философов античности,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии
Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии

Кенозис, самоуничижение Христа через вочеловечение и добровольное приятие страданий – одна из ключевых концепций христианства. Дирк Уффельманн рассматривает как православные воплощения нормативной модели положительного отречения от себя, так и секулярные подражания им в русской культуре. Автор исследует различные источники – от литургии до повседневной практики – и показывает, что модель самоуничижения стала важной для самых разных областей русской церковной жизни, культуры и литературы. В первом из трех томов анализируется риторика кенотической христологии – парадокс призыва к подражанию Христу в его самоотречении, а также метафорические и метонимические репрезентации самоуничижения Христа.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дирк Уффельманн

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука
Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 1
Идеология и филология. Ленинград, 1940-е годы. Документальное исследование. Том 1

Книга П.А. Дружинина посвящена наиболее драматическим событиям истории гуманитарной науки ХХ века. 1940-е годы стали не просто годами несбывшихся надежд народа-победителя; они стали вторым дыханием сталинизма, годами идеологического удушья, временем абсолютного и окончательного подчинения общественных наук диктату тоталитаризма. Одной из самых знаменитых жертв стала школа науки о литературе филологического факультета Ленинградского университета. Механизмы, которые привели к этой трагедии, были неодинаковы по своей природе; и лишь по случайному стечению исторических обстоятельств деструктивные силы устремились именно против нее. На основании многочисленных, как опубликованных, так и ранее неизвестных источников автор показывает, как наступала сталинская идеология на советскую науку, выявляет политические и экономические составляющие и, не ограничиваясь филологией, дает большую картину воздействия тоталитаризма на гуманитарную мысль.

Петр Александрович Дружинин

История / Учебная и научная литература / Образование и наука