Игрожур. Великий русский роман про игры

Тот выволок из-за подоконника заиндевевшую авоську, из которой извлёк бутылку. Гною, скрючившемуся в углу комнаты, не было видно, что в ней, зато усатый моментально осуществил лазерное наведение на цель.

– Оп-па! Водочка! И ты молчишь, племяш?! – он хохотнул, как Санта Клаус в рекламе: словно бы членораздельно, по слогам произнес «хо-хо-хо».

– Там ещё это, я вспомнил тоже, вареники в, этой, морозилке… С картофаном!

– Живём, а, Вадим Семёныч?! Говорил же, надо племяшку проведать, – тут он посмотрел на Юрика и добавил совсем другим, уже не дедморозовским голосом: – А ты, гражданин задержанный, тут будь и не рыпайся. Щас решим, что с тобой делать.

Менты увлекли Игорька на кухню: варить вареники и мыть стаканы. Гной на подкосившихся коленях сполз по стене и сел прямо на холодный грязный пол. Это, судя по всему, был финиш. От Корявого ушёл, от директрисы ушёл, от уголовников ушёл, а от пузатого весельчака не уйдёшь. Настойчиво лез в голову звёздный богатырь со своими мужественными советами, но Юрик гнал его прочь – соблазн отключиться от злого мира, готового вот-вот переломать его в своих жерновах, был велик, но нужно было срочно как-то выкручиваться. Сказать ужасному Дядьвите правду?.. Гной и сам, наверное, рассмеялся бы в лицо такому рассказчику. Перемешать правду (украденные документы) с полуправдой (ну, скажем, просто приехал к родственникам в Москву и потерялся) – слишком рискованно, врать он никогда особенно не умел, и эти монстры в момент поймают его на противоречиях, от чего будет только хуже.

Появился хозяин квартиры. Игорёк плюхнулся на пол рядом с сокрушённым Юриком и шёпотом забормотал:

– Нормально, Юрец, это… Дядьвитя щас бухнёт, добрый станет. Его мамка просила за мной присматривать… Это ж бабкина квартира, мамка с Дядьвитей её в дурку сдали… А мамка с пихарем своим живет, он меня ёбнуть обещал…

Чтобы сдёрнуть Игорька с его кошмарного генеалогического древа, Гной задал странный вопрос, почему-то не дававший ему покоя в последние несколько минут.

– А чего они, ну, не на службе? В форме ведь.

– Ты чо, Юрец, это, они ж не лохи по такому морозу шароёбиться… Это, тут тепло, побухать можно… Они тут часто зависают, это, прасек притаскивают…

Игорёк заметил вопросительно вскинутые брови Гноя.

– Ну это, проституток. А водяру они же сами и припёрли в прошлый раз, я, это, забыл просто.

Юрик вдруг понял, что за последние несколько минут хозяин ни разу не прибег к геймерскому суржику, и невольно ощутил прилив тепла. Игорёк всё-таки был единственным за последнюю неделю новым знакомым, который не только не замышлял никакой немедленной гадости, но и сразу предложил помощь и участие – в будущем всё могло измениться, но это будущее ещё неизвестно, наступит ли вообще. Словно бы в ответ на его мысли из-за стены донёсся взрыв милицейского гогота и громкий звон сдвигаемых рюмок. Гной вздохнул: он очень устал, но спать было страшно. Дело уже шло к неохотному зимнему утру – это был официально самый длинный день в его жизни. Но Игорёк продолжал мерно нашёптывать инфернальные истории из жизни своей родни, и Гной всё-таки заклевал носом.

…Вошли румяные милиционеры, пышущие водочным жаром и вроде бы действительно повеселевшие. Дядьвитя, с пола казавшийся огромным, как Годзилла, утёр рукавом лоснящиеся губы и шутейно погрозил родственнику пальцем:

– Сметанки, племяш, купи в следующий раз! А то варенички без сметанки как-то не то, не то…

Уменьшительно-ласкательные суффиксы, вдруг в огромном количестве прорезавшиеся в речи майора, вселили в Гноя робкую надежду на лучшее.

– Даже маслица почти нет, нашли огрызок, как из жопы вынутый.

Вадим Семёныч, и так-то немногословный, а от водки вообще онемевший, внезапно остро глянул на Юрика, хотел что-то сказать, но осёкся: от издевательств над беззащитными жертвами он явно получал куда меньше удовольствия, чем товарищ майор.

– Чего на полу сидите, лишенцы? Придатки застудите. Давайте спать, завтра в школу, га-га-га!

Собственная шутка так понравилась Дядьвите, что он повторил её в слегка модицифированном варианте и противоположной по смыслу:

– Дети, в школу собирайтесь, петушок пропел давно!

Игорёк вежливо хихикнул, Гной тоже выдавил улыбку – казалось, страшный майор забыл о своих недавних угрозах и скоро уйдет из его, Юриковой, жизни насовсем. Но не тут-то было.

– А тебя, сибирячок, придётся оштрафовать за отсутствие регистрации!

Гной суетливо вскочил.

– Украли деньги… В поезде ограбили… Я заплачу… Квитанцию надо…

– Укра-а-али? – приподнял белёсые брови Дядьвитя, в котором снова забулькал милицейский кураж. – Какие негодяи! Надо заявление написать, доблестная милиция расследует!

Майор рыгнул варениками. Юрик протестующе замотал головой:

– Не надо… Не хочу заявление…

– Тогда пиши заявление об отказе о возбуждении дела! – вдруг рявкнул Вадим Семёныч.

– Погодь, товарищ лейтенант, погодь, – снова началось представление. – Ты чего так на гражданина насел? Денег нет – лучший друг всегда выручит, правда, племяш?