Игрожур. Великий русский роман про игры

Пришлось Тёмному Черепу превратиться в Доброго Гнома. Юрик решил, что это всё равно ненадолго – не вечно же волки будут помнить его проступок! Сам он себя считал человеком незлопамятным, – точнее, все причинённые ему обиды он помнил очень хорошо, но поделать с ними всё равно ничего не мог и притворялся, что их не было. Мстил он только мысленно и только руками жестокого, но справедливого звёздного богатыря – который, кстати, в последнее время всё реже материализовывался в забитой игровой журналистикой Юриковой голове.

Как ни странно, тирания Игорька в целом пошла «Мании» на пользу. На спрос авторов лучшего во вселенной журнала больше никто не вызывал: журналисты ругали только игры, у которых не было русского издателя. Объективность в отношении игр волков, «2Ж» и компании «Муссобит-Г» приняла подлинно византийские черты: Игорёк лично проверял, чтобы даже самые невменяемые и неиграбельные поделки удостаивались «статей», выдержанных в тональности едва сдерживаемого восторга, и подавались как «наш ответ X», где X – популярная иностранная игра соответствующего жанра. Подход был хоть и однообразный, но эффективный: Гной несколько раз замечал хвалебные цитаты из «Мании» на коробочках дисков с юмористическими квестами про сиськи и горевал, что так и не может публиковаться под своим настоящим именем Dark Skull (волки ничего не забыли и регулярно уточняли у Игорька, не возомнил ли о себе лишнего тот дебил, как его там зовут). Читатели, правда, начали бухтеть в своих письмах на тему нездорового увлечения «Мании» отечественным игропроизводством, но на них либо не обращали внимания, либо спускали Фельдмаршала, ожесточённо рубившего эстетствующих с двух рук, не приходя в сознание.

Между делом наступил Новый год. Гной давно уже вывалился из нормального течения времени и удивился, когда увидел дома кособокую пластиковую ёлку с презервативом вместо звезды на макушке. Праздничного настроения не было (зато было рабочее, говорил он сам себе, копируя из интернета чит-коды), но и журналистская новогодняя вечеринка почти ничем не отличалась от обычной пьянки по случаю сдачи номера. В их с Игорьком жилище набился дружный редакционный коллектив, какие-то новые эльфийки, по-настоящему кошмарные гномихи и почему-то друзья Поплавского (сам он не пришёл) – стайка запойных алкашей неопределённого возраста и рода занятий. Хороводов вокруг ёлочки и подарков не было, пили разбавленный водой спирт «Рояль» и остатки самогона из-за оконной рамы. Утро первого января Гной встретил на скамейке у подъезда почти трезвым и до полусмерти замёрзшим: ждал, когда у алкашей и гномих закончится в квартире «научный, это, симпозиум» (так происходящее назвал Игорёк, десять минут потом смеявшийся собственной шутке).

Вскоре после Нового года Гноева собственная жизнь начала не столько налаживаться, сколько приобретать более приемлемый формат. Работа Доброго Гнома, замредактора чит-кодов, была непыльной: секрет мастерства, переданный Гною усатым кибердемоном, работал безотказно. Десятки страниц журнала забивались перечнем сочетаний клавиш, похожим на безумные манускрипты Доктора ака Доктора; времени эта ипостась объективной журналистики занимала не много, а платили за неё достаточно, чтобы Юрик стал подумывать о съёме собственной квартиры. По «статьям» он даже не особо скучал: в его представлении чит-коды были едва ли не важнее обзоров, потому что помогали читателям преодолевать накрученные игроделами сложности, а также не содержали даже намёков на эстетство – то есть, были идеальной игровой журналистикой и пиковой точкой профессии!

Разговор с Игорьком о скором разъезде Юрик постоянно откладывал: он почему-то решил, что главный редактор обидится. Решающим фактором стал очередной внеплановый визит похмельного Дядьвити, вспомнившего про самогон; Гной отделался полушоковым от страха состоянием, красивым фингалом под глазом и вычетом десяти процентов из зарплаты в пользу Фонда Проёбанных Вещественных Доказательств. На следующее утро Юрик отлёживался и ныл, когда сожитель вдруг оторвался от качания варезов, рыгнул и спросил:

– А ты, это, хату снять не думал?

Гной обрадовался – на ловца, как говорил товарищ Сталин, и зверь бежит! Игорёк сам завел неприятный разговор – а значит, возражать против расставания не будет. Юрик осторожно дал понять, что такая мысль ему в голову приходила.

– Так это, сними мою. Кузяво! Обжился уже, это, вещи таскать не надо, с хозяином мозгоёбства не будет!

Юрик потер фингал, попытался найти в доводах Игорька логическую нестыковку – и не смог. Хозяин тем временем приводил всё новые аргументы:

– Я и возьму недорого, это, хата-то засрана. А мебель, это, вся тут. Комп оставлю, инет анлим. Соточки, это, две?