Игры Богов. Любовь, Ненависть и Месть

У стены юрты сладко стонал лежащий на спине Зигфульд, крепко мнущий костлявыми пальцами обнажённые груди уткнувшейся ему лицом между ног танцовщицы. Широко открывая пухлый ротик, девушка обвивала губами твердую плоть мужчины, заглатывая её глубоко в свою глотку, и обеими руками массировала выпуклые соски на груди мужчины.

Посмотрев на спящего посла, оставшаяся без мужчины девушка смело подошла к подруге, ублажающей Ратимира, и, присев у его ног, медленно стянула мохнатые штаны, обнажив тонкие белые ноги и торчащий между ними среди бурых колец волос упругий член.

Танцовщица что- то шепнула на ухо подруге и та, подняв юбку, взгромоздилась на мужчину и плавно задвигала бёдрами.

Неожиданно полог юрты откинулся и сам каюм- баши с гневным видом вошёл в юрту, пиная попавшегося ему под ноги грызущего кость пса. Тот обиженно заскулил и, поджав хвост, метнулся к стене, тоскливо глазея на оставленную посреди юрты кость с лохмотьями мяса и облизывая мокрый нос длинным шершавым языком.

Тут же прервавшие любовные утехи девушки быстро поднялись со своих мест и, стыдливо прикрываясь руками, пробежали мимо каюм- баши и сопровождающих его воинов.

–Что? Что случилось?– натягивая штаны, спросил, озираясь по сторонам Ратимир.

Ничего не отвечая, каюм молча стоял, гневно дыша и раздувая тонкие ноздри. Ещё совсем недавно такой, казалось, добрый и ласковый правитель превратился в разгневанного зверя, готового разорвать любого приблизившегося к ним человека.

Тяжело дыша, он скрипел зубами и сверкал из – под чёрных бровей гневным взглядом, так не сочетающимся с голубизной его глаз, наблюдая за суматошными движениями ошарашенных такой переменой чужестранцев, в торопях прикрывающих свои обрюзгшие тела.

–Взять их! – вытянул Теймур в сторону испуганных такой переменой послов палец с огромным серебряным перстнем.

И тут же стражники, словно сорвавшиеся с цепи псы, утомлённые долгим ожиданием свободы, ринулись на беззащитных людей, заламывая им руки и скручивая верёвками вдоль сверкающих через разорванные рубахи белизной туловища.

– Да что такое?– пытался сопротивляться Улушкай, выдёргиваясь из цепких рук стражников, отчего одежда его ещё сильнее трещала по швам и раздиралась в клочья.

–Я принял вас в своём доме. А вы, – глаза каюма сверкнули неземным блеском, – заслали лазутчиков?

Крепко связав полуголых послов по ногам и рукам, тургары потащили их к выходу, собирая их босыми пятками разбросанные по ковру остатки одежды.

–Лазутчиков?– не понимали послы, вертя головами по сторонам и тщётно пытаясь ухватиться кистями рук за край ковра. – Мы никого не …

Сильный удар рукоятью меча по голове подошедшего со спины воина вырубил говорившего и он, распластав руки, уткнулся лицом в мягкий ворс ковра.

Подошедший к нему Теймур пнул неподвижное тело посла и сверкнул горящими от злобы глазами на притихших исидов:

–Вы познали моё гостеприимство. Теперь насладитесь моим гневом. Думаю, вы не сильно разочаруетесь. В степь!

Глава 15

По полу трюма в сторону дальнего, самого тёмного угла, прихрамывая, идёт спустившийся с мачты избитый кот. Ярко-красный след запекшейся крови на его спине смешался с рыжестью мохнатой шкурки. Жалобно мурлыча, он потёрся боком о лежащего на влажном полу измождённого Немого и, забравшись на его грудь начал зализывать кровоточащую рану.

– Что, досталось тебе за меня?– еле слышно спросил мужчина и слабо потрепал животное по склоченной шерсти.

Кот благодарно мурлыкнул и лизнул костлявую руку.

Немой закрыл глаза.

Детские воспоминания с новой нахлынули на него и он, впав в беспамятство, увидел проплывающие над ним голубые облака, берёзовые рощи и пышные булки свежеиспечённого хлеба. Вдыхая несуществующий запах, Немой откинул голову назад, и темнота на мгновенье накрыла его. Морщинистые руки с длинными когтями схватили его за плечи и два горящих глаза в упор посмотрели из темноты.

-Никому не скажеш-ш-ш-ш, – прошипел голос, и маленького мальчика укутала зловещая тишина с то и дело появляющимися обрывками звуков.

Топот бегущих ног.

Протяжный вой одинокого волка.

Хруст ветки.

Топот.

Пара мигнувших желтизной глаз.

Всплеск воды.

Тишина.

Пара крепких рук поднимает его и куда-то несёт.

– Славный малыш. Можно хорошо за него выручить.

Мальчик слегка приоткрывает закатывающиеся глаза.

Яркий солнечный луч бьёт ему прямо в лицо.

Небо. Плывущие облака. Зелёные верхушки елей…

Белки глаз закатываются, и бессильные веки опускаются, проваливая память в темноту.

Подойдя к своей юрте, Каюм-баши увидел распластавшегося у её входа стражника.