Игры сознания. Нейронаука / психика / психология

Мейер, как и Фрейд, были преданы старому идеалу лекаря, который всегда работает индивидуально, никогда не «лечит болезнь», но всегда «лечит больного». Такому доктору не нужны ярлыки для наклеивания на человека. Жизнь человека не поместится в нозологическую ячейку. Каждый человек – уникальный эксперимент, поставленный природой. Хороший врач не типологизирует пациентов, а относится к больному человеку как к неповторимому сочетанию жизненных фактов. Поэтому так важно собирать анамнез, выяснять семейные обстоятельства, интересоваться историей детства. Эти данные в тысячу раз важнее поиска точного диагностического определения, который, с точки зрения Мейера, только отвлекает врача от помощи пациенту.

Да, это увлекательное занятие – придумывать названия для разных состояний психики, писать об этом статьи, спорить, придумывать критерии, подсчитывать сколько именно – 6 из 10, или 7 из 12 – критериев достаточно для постановки диагноза. Мейер крайне скептически относился к этому виду деятельности и считал, что «это ничего не добавляет к нашим психиатрическим знаниям» [6].

***

Так получилось, что потребность в диагностических классификациях родилась вне психиатрии и была актуализирована не психиатрами, а чужими для медицины людьми. Это было требование государственной бюрократии, которой нужна была хоть какая-нибудь статистическая модель для сбора данных об общественном здравоохранении. Изначально бюрократию интересовало только количество налогоплательщиков, но позднее стала популярной мысль о том, что статистические данные помогают понять состояние общества.

Государственная социология заставила психиатрию сделать то, что она должна была сделать – составить наконец-таки систематический перечень болезней психики.

Без терминологической номенклатуры трудно представить развитие научной дисциплины. В этом контексте допустимо говорить о том, что Мейер тормозил научную психиатрию в США, сопротивляясь созданию единой системы диагнозов. При нем продолжала жить старинная идея об «унитарном психозе», теория, по которой любое психическое расстройство всегда может превратиться в любое другое психическое расстройство.

Социологи проникли на территорию американских алиенистов в 1880 г., когда при издании результатов переписи населения, отдельный том был посвящен «зависимым» группам населения, т. е. тем, кто не мог сам себя обеспечить – инвалиды, заключенные, пациенты психических лечебниц. В 1904 и 1910 гг. были проведены социологические исследования, посвященные людям, бывшим под присмотром алиенистов. Социологов интересовал этнический состав, они искали подтверждение евгенической гипотезы о расовой предрасположенности мигрантов из Южной и Восточной Европы к психическим патологиям [7].

В 1917 г. Американское медико-психологическое общество официально заявило, что пока не будет классификации диагнозов, собирать статистические данные невозможно.

Понятно, что главное – не статистика. Скандальность ситуации в том, что психиатрия лечила без диагнозов. Болезнь как природное явление оставалась без обозначения так, будто психиатрия работает не с природными явлениями, а с чем-то настолько неуловимым, что для него даже не стоит придумывать название.

В 1918 г. в США на свет появляется первое руководство по диагностике, которое будет переиздаваться до 1942 г. десять раз. В 1917 г., когда было принято решение издать первую американскую классификацию диагнозов, Мейер назвал это выражением верности германской догме и, следовательно, предательством (Америка в те дни вступила в войну с Германией).

***

О DSM-2 (1968 г.) говорят как о преемнике DSM-1 в том, что касается продолжения психодинамической традиции. Действительно, в новой редакции классификации по-прежнему использовался спорный термин «невроз». Смысл этого слова, вошедшего в употребление еще до психоанализа, часто менялся и постепенно становился недосягаемым для понимания.

История слова «невроз» такова. В 1772–1774 гг. шотландский врач Уильям Каллен предложил называть неврозом функциональное нарушение без определенной патологии [8]. Это было физиологическое определение. В 1870-х гг. слово стали использовать для описания изменений в нервных клетках, которые приводят к изменениям в работе органов и систем – и это было уже невропатологическое определение. Фрейд отделил от невроза психоневроз и тем самым перевел термин в область психологии. Фрейдом была придумана теория невроза – заложенные в детстве внутренние конфликты актуализируются взрослыми стрессами и приводят к появлению болезненных симптомов.

Ко времени DSM-1 и DSM-2 понятие «невроз» расплылось и, потеряв фрейдистские коннотации, перестало обозначать что-либо конкретное. Карен Хорни пишет о «Невротической личности нашего времени» (1937 г.), вместе с ней сотни авторов пишут о «невротиках», и все их творчество порождает такое ощущение, что они на самом деле описывают не медицинский феномен, а культурное явление, своеобразный психологический артефакт эпохи.