Игры Стражей, или Паноптикум мотыльков

Если разрабатывается версия отравления, то сейчас бывшие гости отеля уверены в нереальности произошедшего. Их сбивчивые рассказы о преображающихся стражах, о нелепом судилище, об издевательствах воспринимаются следствием как наркотический бред.

Шикарный ход.

Я бы сама поверила в иллюзию, если бы в соседней комнате не спал стареющий на глазах дирижер призрачной труппы. И если бы президент благотворительной компании не был полной тезкой Кирилла.

Только два вопроса так и остались без ответа. Куда делся труп Аннет? И как Гаю удалось сбежать из клиники?»

Не чувствуя под собой ног от усталости, София прошла в крошечную ванную комнату и несколько минут простояла под прохладным душем, смывая тяжелые воспоминания. Она заставила себя разобрать небольшую софу в гостиной, улеглась под пуховое одеяло и спустя минуту уже спала.

Кофейный аромат проник в ее утренние грезы, прогоняя их прочь.

Гай сидел на краю софы и смотрел на нее с укоризной.

– Почему ты оставила меня одного? Я проснулся в холодной постели.

София присмотрелась.

«Нет, он не постарел за ночь. Сон восстановил утраченные силы, вновь наполнил его тело силой и бодростью».

– Выпей сока. Хозяйка приготовила фреш и любезно принесла его вместе с необыкновенно вкусным кофе.

София сделала большой глоток, не сводя с мужчины вопрошающих глаз. Он по привычке прочел ее мысли:

– Я ошибался, связывая свою способность омолаживаться только с амулетом. Безусловно, его сила велика, но она влияет только на внешний облик. Тот, кто был во мне, дарил мне вечную юность, задор, бесшабашность. Но я не жалею, что избавился от него. Только сейчас чувствую себя по-настоящему свободным. Мои желания не зависят от чужой воли. Сегодня тот день, которого я очень долго ждал, который заслужил, и он будет посвящен самой прекрасной женщине на свете!

Гай забрал из рук любующейся им Софии опустевший стакан с соком, осторожно поставил его на стол. В следующее мгновение его руки обхватили ее, подняли с софы и перенесли на большую кровать в спальне.

Женщина закрыла глаза, боясь вернуться в реальность.

– Я впервые ласкаю тебя в одиночестве. Не пойми превратно. Я всегда чувствовал чужое присутствие, порой оно начинало превалировать, сбивать, насаждать мозг фантазиями, присущими существу другого плана. Я слыл неутомимым любовником, возносящим женщин на пик блаженства. Сейчас перед тобой обычный человек. Хочешь ли ты заняться со мной любовью, Софи? Подумай хорошенько.

Он наклонился и легко коснулся ее губ. Прохладный кончик языка раздвинул зубы и скользнул внутрь.

София простонала и, взяв его колючее щетинистое лицо в руки, прошептала:

– Да. Сто раз да.

На лице Гая расцвела привычная озорная улыбка:

– Сегодня все только для тебя.

Солнце, выглянув из-за облачка, осветило небольшую полянку с круглым бассейном и двумя шезлонгами. Высокие кусты терна прятали уютное гнездышко от любопытных глаз. Два двухэтажных коттеджа с миниатюрными мансардами, заросшими вьющимся виноградом и плющом, замыкали лужайку с обеих сторон. В одном жила фрау Агнесса Карстен, другой она сдавала в аренду.

Пожилая швейцарка, недавно похоронившая мужа, готовилась к трудным временам. Раньше техническое обслуживание второго дома, который они предоставляли студентам в течение года или семейным парам на летние месяцы, полностью лежало на плечах Клауса. Сейчас, овдовев, Агнесса ума не могла приложить, как справиться без его помощи. Придется нанимать сотрудников из сервисной службы для поддержания жизнеобеспечения обоих домов, а это уже накладно.

Ей не повезло с жильцами. Четыре года подряд домик снимали две девушки, студентки Лозаннского университета, будущие искусствоведы, на редкость скучные особы. Если ее соседка мадам Клавье то и дело выкладывала в блог подробности жизни своих постояльцев, то бедной Агнессе похвастаться было нечем. Замученная завистью, любопытная старушка буквально перекрестилась, когда пуританки, окончив с отличием университет, рассчитались с ней за постой и отбыли восвояси.

Теперь она будет более разборчива с жильцами. Согласится сдавать лишь молодым парам и даже геям. Прости господи, если мальчики ей приглянутся, почему бы нет?