Игры Стражей, или Паноптикум мотыльков

– Представьте себе, София, он был не только слеп. Бедняжка родился без глаз. Сейчас таких детей называют техногенными жертвами. Перед тем как снять очки, он предупредил об уродстве.

Мне было безразлично.

Потом он рассказывал, что его прежнюю девушку, дочь генерального менеджера отеля, так же не сильно смущал этот физический недостаток. Она придумала странную забаву. Вставляла в пустые глазницы привезенные из Индии самоцветы и величала «прозревшего» Кришной. Они расстались, не предъявив друг другу претензий. Марко не мог дать амбициозной, жадной до денег особе ничего, что бы она могла оценить по достоинству. Сибилла – так звали самолюбивую красавицу, забыла его как мимолетный эпизод и продолжала работать на рецепции салона красоты.

– Конференция закончилась. Выпросив отпуск за прошлый год, я осталась в Мюнхене, продлила бронь отеля. Каждый вечер по черной лестнице, в обход камер наблюдения, Марко проскальзывал в мой номер и оставался там до утра. Мы купались в счастье, не думая о завтрашнем дне.

Гром грянул неожиданно.

В тот день он постучал в дверь не дожидаясь вечера. Мое сердце сжалось от нехорошего предчувствия.

За порогом стоял мой любимый мальчик. Но нет, это была лишь тень его, униженная, поникшая, бледная, как сама смерть.

Случилось страшное. Сибилла Коппельмауэр, догадавшись о нашей связи, не думая о последствиях, а возможно, и намеренно, рассказала обо всем отцу.

После публичной экзекуции, жестокого унижения перед персоналом, собранным для проволочки в менторских целях, Марко был уволен без выходного пособия и рекомендаций.

Это стало началом конца.

Мы переехали в Берлин. Я, Марко и его лабрадор Дольче.

Не поверите, Софи, но несколько дней спустя Марко погиб в автомобильной катастрофе. Не привыкнув к городу, он вышел без провожатого и был сбит на ближайшем перекрестке. Трудно вообразить смерть нелепее…

Лицо Аннет на мгновение исказила судорога.

«Бедная ты, бедная, сестра моя по несчастью. Как я понимаю тебя», – думала София, боясь произнести это вслух.

«Как же тяжело терять любимых… неожиданно терять. Против правил».

– Я хотела уйти следом. Не раздумывая. Вскрыть вены не решалась, безумно боялась крови. Снотворных таблеток под рукой не нашлось.

Вернувшись после опознания, выдернула из халата пояс и привязала к батарее в спальне. Напротив кровати, где только вчера он любил меня. Встав ногами на нижнюю трубу, бесстрашно накинула петлю на шею и…

Знаете ли вы, Софи, что на пороге смерти человек чувствует томление, сакральное возбуждение от скорого наслаждения переходом? От встречи с неизвестностью… С петлей на шее мир живых становится плоским, безразличным и скучным. И если в этот момент ангел-хранитель зазевался, глупец делает шаг в никуда. Со мной случилось именно так.

Ноги сами соскользнули с трубы отопления, и я забилась в моментально затянувшейся петле. Самое странное: желание умирать исчезло. Я безумно испугалась. Захрипела. Вцепившись руками в пояс, постаралась его растянуть, но все бесполезно. Сознание медленно покидало меня. Кровь отлила от головы, послышался металлический гул в ушах, мир стал меркнуть.

Возникла глупая ассоциация с гаснущими в кинозале светильниками. В это мгновение мягкая опора появилась под моими ногами. Дольче на брюхе подполз под бьющееся в агонии тело. Инстинкт самосохранения сработал автоматически. Опершись на собаку, я смогла ослабить веревку и, безудержно кашляя, упала на пол без чувств.

Собака-поводырь Марко спасла мою бестолковую жизнь.

Да, в тот день я не умерла. Но, познав сладостное влечение смерти, я заболела ею. Мне отныне требовалась ежедневная доза страха. Дама с косой подсадила меня на иглу.

Каждый прожитый день, я успокаивала пораженный разум свободой выбора. Какую из костлявых сестер предпочесть? Наполненная теплой водой ванная и горсть таблеток. Неплохо. Усну, сползу вниз и утону. Двойная гарантия успеха.

Чердак нашего офисного здания. Двадцать этажей. Один шаг вниз. Несколько мгновений невесомости. Разрыв сердца. Этот способ показался мне не совершенным: а если сердце выдержит, и умру я лишь от удара о землю? Боль не входила в мои планы.

Прыгнуть с моста, предварительно привязав к ногам украденную из спортивного зала гирю. Этот вариант казался интересным, но меня смущала неизвестность. Что чувствует захлебывающийся человек? Кислородное голодание, разрыв сосудов из-за резкого повышения внутричерепного давления? Опять-таки боль…

София заставила себя отвлечься от начавшегося бреда собеседницы. Аннет Пуатье психически больна. Зародившийся от сильного душевного потрясения недуг – очарование смертью, – словно раковая опухоль, разъедает сейчас ее разум. Он смотрит на мир ее глазами, говорит ее губами, он живет вместо нее.