Иисус и победа Бога

На мой взгляд, исторический анализ дает более сложную картину: Иисус занимался типично еврейским подрывным пересказом базового еврейского рассказа и переосмыслял различные элементы еврейского мировоззрения.

Можно отчасти предвосхитить завершение части II и обрисовать в общих чертах возникающую картину. Иисус говорил, что наступает долгожданное Царство Бога Израилева, но наступает не так, как ожидалось. Возвращение из плена, победа над злом, возвращение ГОСПОДА на Сион — все это происходит, но происходит иначе, чем думали израильтяне. Время Восстановления близко, и все приглашаются радоваться ему и участвовать в нем; однако при этом израильтяне предупреждаются: их нынешние попытки приблизить Царство контрпродуктивны и ведут к великому национальному бедствию. Поэтому им необходимо изменить понимание того, каким подобает быть Израилю, и занять верное место в разворачивающейся драме. Иисус уверял израильтян: если они его послушаются, то в великий День будут оправданы. В ходе всего этого Иисус вел битву с подлинным врагом, сатаной, — т. е. иную битву и с иным врагом, чем предполагал Израиль. Конфликты, вызванные его Вестью, — неизбежное проявление этой битвы, которая достигает кульминации в событиях, затрагивающих Иисуса и Храм.

Следует отметить: большую часть сказанного можно отнести не только к Иисусу, но и к другим «пророкам–вождям». Ничто из этого не неуместно в Палестине I века, ничто не отдает поздней «христианской» точкой зрения, спроецированной на времена Иисуса.

Можно было бы начать непосредственно с того места, где мы были в части III (NTPG), и рассмотреть, как Иисус брал современные ему еврейские рассказы (см. NTPG гл. 8) и ломал стереотипы. Однако существуют три проблемы, на которых придется остановиться.

1) Характер еврейских рассказов о Царстве часто понимают неверно. Поэтому мы снова кратко сформулируем исторический подход.

2) Ранние христиане продолжали говорить о «Царстве Божьем» и действовали соответствующим образом. Однако возникает впечатление, что в это понятие они вкладывали смысл во многом иной, чем иудаизм I века. Может быть, они просто взяли лозунг и включили его в совершенно другой Рассказ?

3) Научные и популярные авторы XX века много писали о Царстве Божьем в проповеди Иисуса. Поэтому без предварительных разъяснений не обойтись.

Во всех трех случаях есть и преемственность, и разрыв.

1) Нет сомнений, что в понятие «Царство Божье» Иисус вкладывал смысл не полностью иной, чем его современники. Иначе его поведение было бы весьма одиозно и даже злонамеренно (во всяком случае — непонятно). (См. в Приложении различные случаи употребления понятия.)

2) У нас нет априорных оснований полагать, что ранняя Церковь абсолютно не поняла, что имел в виду Иисус под «Царством Божьим». Конечно, изменение ситуации неизбежно наводит на мысль о некотором разрыве преемственности. Но логично ожидать, что этот разрыв был неполным.

3) Также маловероятно, что полностью ошибаются все современные экзегеты. Мы не вправе сбросить со счетов серьезные научные дебаты и вернуться к источникам с таким видом, словно за последнее столетие ничего ценного сказано не было.

Поэтому, прежде чем с головой погрузиться в сами Евангелия, познакомимся с этими тремя контекстами смысла. Учитывая наши предыдущие анализы, это не займет много времени[717].

2. Контексты

(i) Еврейская надежда

(а) Эсхатология

Как же евреи I века использовали понятие «Царство Божье»? В первую очередь уясним: для них оно было связано с израильскими надеждами и чаяниями. Оно не было ни расплывчатой фразой, ни шифром с общей религиозной аурой. Не имело и прямого отношения к загробной жизни. В христианском мире распространилось такое ошибочное понимание: «Царство Небесное» (благочестивый парафраз выражения «Царство Божье») — это «такое место (небеса), куда попадают после смерти спасенные души»[718]. Однако в мире Иисуса ничего подобного под Царством не имели в виду. Чем же было для этих евреев Царство? Оно было для них одним из способов говорить о воцарении Бога Израилева. Когда Бог Израилев воцарится, во всем мире, во всем нашем пространственно–временном континууме, будет наведен порядок. Именно такова еврейская эсхатология, которую я попытался описать в NTPG[719].

Идею царствования/воцарения Бога Израилева нельзя понять без мученической жажды Израилем могущественного явления Божьего, владычества Божьего над миром, торжества Его воли. Многие еврейские современники Иисуса жили с таким Рассказом[720]: ГОСПОДЬ, связанный с Израилем неразрывными узами Завета, по одному Ему ведомым причинам откладывал решающее вмешательство, хотя Его искренне взыскивали верующие. ГОСПОДЬ медлил выполнять замысел, о котором знали израильтяне. Поскольку ГОСПОДЬ — Бог всей земли, Ему, несомненно, угодно сдержать данные Израилю обещания и оправдать его перед лицом врагов, изменив, тем самым, мировой порядок.