Иисус. Картины жизни

Иисус совершенно свыкся с положением галилеянина, назначенным Ему «Отцом», ведь Он и вырос, можно сказать, в Галилее. Для нас это не подлежит сомнению, ибо иначе как в окружении галилеян мы Его и представить себе не можем, чувствуя в то же время, что Бог сделал это Ему только во благо. Если Иоанн являл собой нечто архаичное, внезапно возникшее из глубины веков, эдаким Илией, то Иисус был человеком удивительно «современным» (относительно того времени), полностью отвечающим «духу дня». Да и по образу Своего поведения сильно отличался от древних Божьих людей, и прежде всего тем, что вел себя на редкость просто, словно обычный человек, вовлеченный в водоворот общественной жизни. Свои речи и суждения Он произносил чаще всего обыденно, беседуя с людьми, а не изрекая их, как это делали пророки.

Такая особенная простота и непринужденность во внешнем облике была отражением Его внутренней сути. Но любая личность пребывает в настоящем, в мгновении, проживаемом ею именно сейчас. Именно эту мысль внушает нам и Сам Спаситель (Мф 6:34): «Не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы». Человека делают не высокое происхождение, не великое будущее, а то, что он собой представляет в данный момент, имеется в виду не ранг или внешний достаток, а его внутренняя суть в настоящем. Так, Спаситель в «настоящем» был борец, отдающий борьбе все свои силы; «прошлое», происхождение определяло Его положение в обществе, «ранг» – Его обязательства перед «настоящим», в будущем же Иисуса ждала слава Победителя, но ей еще предстояло родиться из «настоящего». Поэтому прежде всего Иисус хотел лишь осенить учеников достоинствами Своей личности, тем, Кто Он есть сейчас. И Он пребывал с учениками, одним Своим присутствием необычайно сильно воздействуя на них, предпочитая не говорить с ними о Своем происхождении и Своем месте в Священной истории, умнее объявляя им, что Он Сын Божий, предвещанный пророками. К осознанию этого они должны были прийти сами, увидев, каков Он и чем наделяет их. Заверять их в том, кто Он, было бы недостойно Спасителя, а отношения, основанные на авторитете, очень далеки от истинного познания Его сути. К тому же Его величие невозможно было выразить обычными словами, сам облик Иисуса лучше всего объяснял то, что сказано о Нем в Священном Писании (и то, что Он Сын Божий, Мессия, тоже). Вот откуда Его удивительная детская непосредственность в общении с людьми чуть ли не как с равными Ему сынами человеческими, тот удивительный аромат свежести, который источали его дела, когда Он отдавал всего Себя решению насущных задач. В эпоху, когда Он жил, действовали свои законы, и Иисус, представитель Бога Живого, чтил их, как никто другой.

А что Иисус послан Богом, об этом Он однажды ясно и недвусмысленно сказал иудеям в Иерусалиме. Начальствующие, в очередной раз пришедшие в Нему чуть ли не с записной книжкой в руках, вновь спросили Его: «Кто же Ты?», и Он ответил: «От начала Сущий, как и говорю вам» (Ин 8:25). «И, слушая Меня, говорящего сейчас перед вами, имеете больше, нежели от всего написанного обо Мне». На Его слова: «Что Я слышал от Него, то и говорю миру», – Иоанн замечает: они «не поняли, что Он говорил им об Отце» (Ин 8:27), то есть не распознали Отца, говорящего через Него.

Так Он жил и действовал, и ученики окружали Его. Сказанное некогда о Нем Крестителем запечатлелось в их и в Его памяти, отступив, однако, на второй план перед событиями и задачами текущего дня, и не связывало Его свободу. Он по-прежнему руководствовался во всем собственными внутренними побуждениями. После взятия Иоанна под стражу на первый план вышла проповедь обещанного людям Царства Божьего. Иисус и не думал скрывать то, что Он и есть Тот, Кто сегодня должен проповедовать и Кому надо следовать, но, живя в Галилее, подчеркивал особое значение Своей личности лишь в той мере, в какой Ему подсказывала сама жизнь (как, например, в случае с расслабленным и других). И ученики, свидетели Его переменчивой, но далеко не безуспешной борьбы, скоро увидели священное знание Крестителя в ином свете, нежели вначале. Они увидели в этом свете предвещанное Ему священное будущее – необъятное и безмерное в своем развитии, представшее в образе конечном и открывшемся лишь на мгновение.

Величие Иисуса в настоящем невольно затмевает своим блеском все прежде сказанное им человекам, и то сказанное отступило для них на второй план как древнее, исходящее из глубины веков.

Но все это только одна сторона вопроса. Два момента все более волновали мыслящих учеников – Его место в Священной истории и происхождение. Именно этого Он от них и хотел. Тайна Его происхождения и высокое, уникальное значение, давно предсказанное пророками, должны были сами постепенно открываться ученикам, постигающим Его образ в непосредственном общении с Ним. Теперь же настало время, когда Иисусу следовало открыться до конца, иначе они не перенесут Его слов о том, «что Ему должно умереть».