Иисус. Картины жизни

Отсюда второе. История человечества, как история истинная и свободная, должна твориться людьми, но какими создал их Бог, способными взывать к Богу, уповать на Бога. Тогда это будет история священная, повествующая о вмешательствах Бога в дела земные по молитвенным просьбам людей. Поэтому Спаситель и стал таким же человеком, как и мы, поэтому в Его представлении приход Царства Божьего есть дело всей будущей жизни человечества, итог многотрудной борьбы Его Церкви, а не результат Его смерти и воскресения, который не уберегает человечество от того, что через какое-то время поток священной истории успокоится и вновь вернется в русло истории чисто светской. Его дело должно продолжаться так же, как Он его начал. История Царства Божьего на Земле должна быть свободной, подлинной историей людей. Она – в их руках, от них зависит, как скоро Иисус одержит Свою полную и окончательную победу. Поэтому Он ищет в апостолах продолжателей Своего дела и обещает им помощь, подобную той, которую Сам имел от Отца: «Как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас» (Ин 20:21). Перед смертью же Он обращается к ним с такими словами (Ин 14:12): «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит; и больше сих сотворит, потому что Я к Отцу Моему иду». А «Он творит» здесь (см. стих 11) именно чудеса, благодаря которым они должны поверить, что Он в Отце и Отец в Нем. Так, для чуда умножения хлебов, если судить по тому, как оно произошло, да к тому же народ Его об этом не просил, не было никакого внешнего повода. Но там, где люди постоянно взывают о помощи, где милость Божья проявляется в Иисусе ярче всего, – в сфере болезней, Петр и Павел совершили нечто большее, нежели Иисус, стремясь показать всем, что Иисус – Победитель, восседающий «одесную Бога». Иной житель Иерусалима, когда «выносили больных на улицы и полагали на постелях и кроватях, дабы хотя тень проходящего Петра осенила кого из них», думал, должно быть: «Иисусу далеко до этого Петра. Ученик превзошел своего учителя». И когда в Эфесе «Бог творил немало чудес руками Павла», осеняя Своим светом его проповедание язычникам Господа нашего, Иисуса Христа, люди, должно быть, говорили примерно то же самое. Если бы подобное совершалось и сегодня, чтобы привести к вере народы Земли, просто и убедительно открывая им в Иисусе Божье благорасположение, то – и в этом я почти уверен – люди восприняли бы это с величайшей благодарностью.

Спаситель был озабочен тем, чтобы после Его возвращения к Отцу духовным центром искупительного царствования Бога стали слуги, наделенные всей полнотой власти. Замысел Спасителя был широк, в нем не было ничего мирского или, выражаясь современным языком, бюрократического, о чем свидетельствуют Его слова (Мф 18:18 и далее), сказанные здесь Петру и распространенные позже на всех апостолов и даже, в известном смысле, на всех верующих. Однако Божественное, сохраняя достоинство и по-прежнему пребывая в ореоле славы, не утрачивало своей власти и суверенности и не становилось, так сказать, общественным достоянием. Теперь обретала силу священническая власть особого рода. Вряд ли случайно она дана была преимущественно человеку, которому, как известно, было в чем себя упрекнуть, а не в руки подобного Иоанну.

«С того времени Иисус начал открывать ученикам Своим, что Ему должно идти в Иерусалим, и много пострадать от старейшин и первосвященников, и книжников, и быть убитым, и в третий день воскреснуть» (Мф 16:21). Отныне Он нередко говорит об этом. Каково же было ученикам поверить в такое и постичь его смысл? «Открывал» – значит, просто и бесхитростно раскрывал перед ними Свое суровое будущее – прямое следствие всего прежнего хода событий, косности вождей народа. Петр, теперь считающий себя вправе позволить себе такое, «начал прекословить Ему». Ответ Иисуса, отчасти нами уже обсуждавшийся, начинается словами: «Отойди от Меня, Сатана», адресованными явно не Петру. «Сатана» здесь имя собственное, не характеристика человека, а потому не относится ни к кому другому. Иисус не случайно повторяет здесь сказанное Им тогда в пустыне Своему искусителю. Он видит, что тот на какое-то время завладел Петром и, прикрываясь апостолом, словно маской, пытается сбить Иисуса с пути. Отражая его нападение, Он как бы дает ему понять: «Я узнал тебя». Последнюю же фразу Иисус адресует уже Петру: «Ты мне соблазн! Потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое». Звучит она мягче, но все равно ясно напоминает ему, что он «плоть и кровь». Его слова к Своим ученикам, призывающие их быть готовыми к грядущим событиям (Мф 16: 24–28), мы уже обсуждали.

Преображение