Иисус. Картины жизни

Как следует из первых трех Евангелий, событие, к обсуждению которого мы теперь приступаем, произошло через неделю после исповедания Петра. Для учеников та неделя была исключительно важной и памятной, она открыла им спасительную внутреннюю связь преображения со страданиями, которые предвещал для Себя их Иисус. Как быстро жизнь низвергла их с головокружительной высоты, на которую их вознесла надежда! Предчувствие, что Он Христос, Сын Бога Живого, получило свое подтверждение, обещав победное шествие в триумфе и славе! И тут Иисус вдруг сообщает им, что будет отвергнут, что Ему суждено страдать и умереть, добавляя, правда, – «и воскреснуть!». Подобных слов, неслыханных, непостижимых, Иисус ученикам никогда не говорил. А тут еще: «Кто хочет идти за Мной, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною». В одно мгновение все надежды сместились в потусторонний мир, повергнув их в полнейшее недоумение, тем более что прежде они от Него ничего подобного и не слышали. Подумать только: погибнуть, умереть в надежде увидеть победу после смерти!

Не будет своеволием, если мы допустим, что это потребовало и от Спасителя новой борьбы за Свою веру, не только для Себя, но и во имя всех людей, во имя Своей победы. Судя по истории с Самарянкой, Он думал о жизни, о взаимосвязи души и тела и, следовательно, о смерти, по-детски просто и наивно. Надежды Сократа на бессмертие, о которых мы знаем из диалога «Федон» Платона, Он, возможно, находил остроумными, но довольно непритязательными, если не сказать пустыми, в сравнении с тем, чего хотел Он, ничем не обоснованными, а потому нереалистичными.

Наши же нынешние надежды на блаженную жизнь в потустороннем мире обоснованы действующим «гражданским правом» иметь «жительство на небесах» (Флп 3:20), правом, которое дано нам победой Иисуса – Его Воскресением. До Него блаженного потустороннего мира для людей как бы и не существовало, потому что он был скрыт от них, дабы они не тешили себя надеждой, на которую у них еще не было прав. Мы по праву верим в то, что это уже есть, Иисус же верил только, что это будет. Ему подобало быть критичным, рассудительным, не строить умозрительных надежд, основанных исключительно на собственных домыслах, учитывать всю серьезность положения и важность смерти – для Себя и для других. И Он, ведущий всех за Собой в духе, словно бы стоял при запертых вратах темницы смерти и просил, искал, стучался, чтобы наконец засовы с тех врат были сняты и они перед Ним распахнулись. Он должен был исполниться человеческой верой, которая помогла Моисею перейти Чермное море, а Давиду победить Голиафа, теперь она станет мечом в Его борьбе. «Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тление» (Пс 15:10) – в это Он и должен был уверовать. Дни между возвещением о предстоящей смерти и Преображением были не только днями глубоких душевных переживаний, но и временем, когда они вместе просили, искали, стучались, вознося к Богу страстные молитвы, не всегда прямо обращаясь к Нему, но дух их был неизменно направлен к Богу.

И ответом Небес стало Преображение Иисуса. Чувствуя, что Ему предстоит нечто великое, Он берет с Собой только тех троих, которым Он однажды позволил стать свидетелями исцеления Им дочери Иаира. На этот раз все было сложнее; возможно, Он выбрал их исключительно из-за того единственного, кого не хотел разоблачить перед остальными, оставив одного, ибо его присутствие сделало бы явление Небесного абсолютно невозможным.

«И возвел их на гору высокую одних, и преобразился перед ними: и просияло лицо Его, как солнце» (Мф 17:1,2), «одежды Его сделались блистающими, весьма белыми, как снег» (Мк 9:3). Создается впечатление, будто Его телесное существо в одно мгновение изменилось[94] и стало источать свет, отчего видимое тело воссияло подобно солнцу, и все краски одежды померкли или затмились этим светом. Невольно вспоминаются Его слова: «Тогда (в день победы. – Ф. Ц.) праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их» (Мф 13:43). Что означало это преображение для Него, навсегда останется Его тайной. Но я все же позволю себе высказать по этому поводу некоторые соображения.

Для учеников же то, что они увидели, стало надежной гарантией Его победы в поединке со смертью.

«И вот явились им Моисей и Илия, с Ним беседующие». Ученики узнали обоих мужей, и, на мой взгляд, это легко объясняется исключительно духовным и в то же время вполне реальным характером самого явления. Тела святых не имели оболочки, свойственной нам, и ученикам открылась их внутренняя суть, история их жизни.