Иисус. Картины жизни

А если это так и Иисус действительно пережил превращение, то когда это произошло? На первый взгляд логичнее предположить, что в момент Его воскресения. Но тогда получается, что преображение Иисуса стало возможным только благодаря смерти. Я лично никогда, ни при каких обстоятельствах не признаю за смертью какого-либо влияния или силы, способной оживлять, возвышать или просто чему-то содействовать. Смерть лишь отнимает и ничего не дает взамен. Радикального изменения хода вещей, которое бы ее упразднило, преображение Иисуса в мир не принесло. Он наверняка мог умереть, как мог и Адам до грехопадения, но теперь смерть не была для Него неизбежной, как для всех людей, независимо от их собственных грехов. Преображение избавило Иисуса от смерти, и теперь решение умереть в еще большей степени зависело от Него Самого. Тому есть два подтверждения. Первое – Его же слова: «Никто не отнимал ее (жизнь. – Перев.) у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее» (Ин 10:18). Второе – отмечаемый всеми евангелистами, хотя каждый это делает по-своему, тот факт, что Иисус в момент смерти был, как и прежде, полон сил, а значит, умер по своей воле, как люди обычно не умирают. Самоубийца лишь вынуждает (и то в собственном представлении) свою душу покинуть тело, разрушив его. Истечение крови и воды из Иисуса – явление в понимании Иоанна весьма значимое (Ин 19:34 и далее), позволяющее заключить, что тело Распятого, уже покинутое душой, пребывало все еще в силе и здравии. Иисус Сам говорит о добровольности Своей смерти: «Отче, в руки Твои предаю дух Мой» (Лк 23:46). Заметим, что у пророка Илии, к примеру, эта просьба звучит иначе: «Возьми душу мою» (3 Цар 19:4). Именно сила возглашения Иисуса в момент кончины и заставила римского сотника воскликнуть: «Истинно Человек Сей был Сын Божий» (Мк 15:39).

Но то лишь мои предположения, которые я изложил здесь исключительно для того, чтобы прояснить смысл понятий «смертность» и «бессмертие» или, говоря точнее, понять лучше характер смерти и пределы ее власти над нами – вопросы эти не оставляют нас в наших размышлениях о жизни Иисуса.

Посев на будущее

В рассказе трех первых евангелистов о событиях, происходивших за время от преображения Иисуса до дней Его последнего вхождения в Иерусалим, главным, на мой взгляд, является вопрос: что будет с делом Иисуса после «взятия Его от мира» и до Его Второго пришествия? Марк здесь немногословен. У Матфея и Луки есть некоторые различия в освещении этого периода. Матфей выводит на первый план общение Иисуса с апостолами, их размышления о своих действиях в будущем, как, образно говоря, следует им пользоваться ключами от Царства Небесного. Луки с ними тогда не было, и Он, как причастник и языческих, и христианских общин Павла, в своем исследовании ищет духовные корни той жизни, ожидая найти их в жизни Иисуса. Он описывает расцвет принципов новой общины в ее борьбе с принципами фарисеев (Лк 9:51–19:28), и мы, затаив дыхание, следим за перипетиями той борьбы.

Остановимся кратко на рассказах обоих апостолов, выделив в них лишь отдельные моменты. Оба теснейшим образом связаны с событиями внешней жизни того времени, и хотя они смотрят на них с разных точек зрения, порой их видение его оказывается единым.

Оба начинают с вопроса, возникшего у Его учеников: кто из них «больший». Не станем иронически улыбаться, считая вопрос слишком уж ребяческим для апостолов, просто и без прикрас рассказывающих о собственных ошибках и заблуждениях. Вспомним, что позже они были вознесены сошествием Святого Духа на невообразимую для нас высоту. Уже это не дает нам права думать, что прежде они были обычными людьми, как мы с вами. Хотя, как ни странно, такая мысль может у нас возникнуть благодаря удивительной простоте Спасителя, всегда смиренного и кроткого. Читая Евангелия, мы непроизвольно ставим себя на место Иисуса в Его общении с учениками, и так же, как и Он, смотрим на них ласково и доброжелательно. Спаситель покорил нас настолько, что мы на какие-то мгновения забываем Его бесконечное величие и не думаем о том, сколь велик должен был быть в своем существе человек, чтобы находиться, можно сказать, в беспрестанном общении с Иисусом и, более того, постоянно дорожить этим общением. Вопрос, кто из них «больший», возник сам собой, как только они поняли, что скоро осиротеют. Им было необходимо решить, кто возглавит их общину, или, выражаясь современным языком, кому быть президентом. Если ученики и вправду удивились (по нашему предположению) назначению на эту «должность» Петра, а не Иоанна, как они ожидали, то вопрос этот вполне закономерен.