Иисус Христос или путешествие одного сознания (главы 1 и 2)

Поселили нас в общежитии Каз-ПИ, пользуясь отъездом студентов в колхоз. Экскурсии проходили по многим предприятиям города:помимо физической, у нас была и экономическая география, но я ждал горы.

В Алма-Ате, то есть за ней, протягивается Заилийский Ала-Тау, так как стоят горы за рекой Или, что означает "извилистая"."Ала"- значит цветной, "тау" -горы. Спектр цветов хребта состоит из зеленого, серого, коричневого и белого цветов по восходящей линии. Нам предстояло по ущелью, в котором расположен Медео, подняться до ущелья Чимбулак. Подъем оказался для многих тяжелым. Но покоряющаяся высота все окупала. И не только развертывающейся панорамой города и мира на ладонях. Климат абсолютно новый, но в то же время какой-то родной своей котрастностью, окутывающий окружающее кристально-чистым воздухом, делал рифленой всю природу. Цвета были под стать климату.

Отдав должное Медео и селезащитной плотине, мы поднялись на Чимбулак. Вечер прошел в заготовке дров, быту. У меня с Леной Никулиной и Светой Сологубовой-Лениной подругой - спортсменкой-разрядницей по всем туристическим видам спорта - в лазании по скалам.

-Как у тебя так получается,- набрасывая на себя вид слабой женщины, спрашивала Света.

-Ты прижимайся к скале, представляй, что животом и всем своим существом ты становишься ее частью. И не теряй этого чувства во время перемещения тела, -искренне учил ее я.

У Светы и у Лены на лице зажигались снисходительные улыбки по поводу моей простофилистости, которые сразу же гасли как только начинали перемещаться их тела. Вечером мы с Леной пошли спросить гитару у рабочих, строивших фуникулер, чей лагерь был выше нас метров на двести. У них ее не оказалось, но оказалась пустая комната с двумя кроватями, матрацами и подушками без простыней и наволочек. Нам она и была предложена вместо гитары. Пойдя в лагерь, мы предложили Максиму пойти с нами, т.к. ночь обещала быть прохладной, но он отказался. Ночь для сна прошла по-царски. Началась она очередной лекцией, что так жить, как я -нельзя. Продолжилась она банальным сном. В воздухе висело какое-то желание лечь рядом, но мы остались лежать по своим кроватям, потому что нечто подсказывало мне отсутствие всякой перспективы в этом случае в наших отношениях в дальнейшем, кроме как ненадолго одной и все с ней и с ее финалом связанного.

Утром на нас в лагере все косились и подхихикивали. В их глазах я был инициирован обществом.

После завтрака было спланировано подняться на ледник. Это было километров 10 по 45-градусной восходящей. Караван растянулся на несколько километров, и лежал на нисходящей спирали, как на ладони. Телящийся ледник оставлял классический V-образный трог, давая начало речушке Алма-Атинке. Кругом лежали горы валунов. Стены трога выравнивались по мере их удаления от языка. Дальше ледник под слабым углом вверх сливался с небом. Вокруг летали бабочки.

Поздоровавшись с поднимающейся финляндской экспедицией и отставшими нашими, мы вернулись в лагерь. Дождавшись несчастных и едва дав им передохнуть, была дана команда собираться.

Эта зима в институте стала для меня последней. На зимней сессии я часами просиживал в читальном зале, тупо глядя в книгу. Мозг отказывался воспринимать прочитанное. Я почувствовал необходимость радикального решения.

-Матушка, не могу больше -нужно брать академ.

Из-за серьезности ситуации я не чувствовал даже угрызений совести за слабость при отступлении. Это была не слабость. Это было полное исчерпывание себя и упирание в стену невозможного. Просто нужно было делать поворот от нее.

-Почему не можешь?Может тебе лучше перейти на заочное отделение?

Это показалось мне недоверием. Я никогда не приходил к ней на работу от нечего делать. Мои нервы были на пределе. Я разозлился, повернулся и пошел домой не оглядываясь на ее попытки меня вернуть.

-Я хотела только узнать-может тебе лучше просто сменить группу?извиняющимся тоном сказала она мне дома. Я отходил медленно.

-Нет. Надо брать академ. Я учиться не могу.

Поговорив с тогдашним нашим деканом-Шиндяловой Инной Петровной, матушка попросила ее дать мне академ, представив главной причиной запускание мной учебы-мою социальную загруженность, что тоже было правдой, но на что я, правда, не обращал внимания. В разговоре матушка упомянула перелом запястья, который случился у нее осенью, когда она шла на работу и везла на санках мою племянницу - Катю, жившую тогда у нас. Этот перелом выбил ее из колеи на два месяца и сделал Катю на это время моим гидом, отказывающим мне в рассказе "Филлипка" из-за сразу начинающегося моего хохота, с которым невозможно было справиться.

- Вы напишите заявление, а справку о бывшей вашей болезни предайте Мише, чтобы он принес, чтобы в ректорате не возникло вопросов,-сказала Инна Петровна.

Глава 2

Пробуждение чувственной сферы.