Иисус Христос VS Иисус Назорей. Второй проект Люцифера

Место для повешения располагалось на аллее парка, вдоль которого высшая римская знать, неспешно, прогуливались с детьми и женами в выходные дни. Там и ставили кресты. К верхней части креста прибивались дощечки, на которых записывались или краткий перечень славных «подвигов», или титул преступника, поэтому всякий, кто захочет, смог подойти и почитать надпись, чтобы, крепко поразмыслив, не оказаться на его месте. Приморский парк для отдыхающих открывался по вечерам в пятницу в расчёте на то, что к тому времени наберётся много зрителей, желающих не только посмотреть, но самим поучаствовать в церемонии проведения казни. Для этого аттракциона мастерами специально изготавливались потешные молотки и кованые гвозди. В выходные дни Кесария Палестинская превращалась в Диснейленд, где на каждом углу проводились разные развлекательные мероприятия с участием военных, спортсменов и певцов. Во многом они копировались из того, что практиковалось в Риме и Вероне. Нашлись занятия и для отпрысков высшей знати Иудеи, для которых ремесленники делали игрушки и даже строили морские ботики, где ребята изображали абордажный бой и с азартом колотили друг друга палками. Но особенно посетителей привлекали номера с привлечением рабов. Поскольку рабы не имели римского гражданства и даже не считались людьми, то поединки or сольные номера с их участием были наиболее изощрёнными. Рабов могли публично сжечь на костре, сбросить с вышки или затравить дикими зверями, что непременно вызывало у зрителей шквал бурных эмоций. Вот среди этой бесправной челяди и оказался царь Израиля Иисус Назорей.

Наступил вечер пятницы. Прошла неделя с того дня, когда в Иерусалиме был распят Иисус Христос. Назорея повели на казнь вместе с двумя злодеями, с которыми он провёл последние дни, сидя в подземном каземате, где кроме этих двоих были и другие рабы, приговорённые к смерти. Иисус поднял свой крест, лежащий у тюремных ворот, и потащил его вслед за римским воином, приставленным персонально к нему. Издали за ними наблюдали иудеи, которые привезли царя в город. Они, заплатив охране хорошие деньги, договорились, что церемония распятия будет проходить в их присутствии с тем, чтобы соблюсти все необходимые для иудейского ритуала действия с приговорённым. Для этого ими заранее был выбран молоток и гвозди из тех, какими должны прибивать к древу руки и ноги осуждённого Иисуса. Один из четырёх гвоздей оказался с клеймом римского кузнеца, поэтому он был отвергнут, но допущен для того, чтобы прикрепить надпись с титулом над головой повешенного. К процессии присоединились и женщины, которые своим плачем исполняли прощальный обряд.

После громкого оглашения решения суда, ведущий стал приглашать из числа зрителей тех, кто пожелал бы прибить арестантов к крестам. Вышли трое. Один из них, отставной легионер, с трудом передвигая ноги, подошёл к месту, где лежал крест Иисуса. Мужчина держал в руке кубок с вином, которым хотел поделиться со своим «партнёром», но Иисус резко отверг его предложение. Это страшно разозлило бывшего пехотинца. Он одним ударом свалил Иисуса на землю, а затем, навалившись всем телом на лежачего, стал срывать с него хитон, обляпанный прогнившей соломой и конским навозом. Царь же, ослабев после долгой тюремной отсидки, не сопротивлялся. Затем двое римских стражника уложили тело Иисуса на крест, удерживая руки, а отставник взял длинный гвоздь и прибил к столбу ступни скрещенных ног несчастного (1). Оставшимися двумя гвоздями ветеран прибил-таки правую (2) и левую (3) руку Иисуса к поперечине креста. Четвёртым гвоздём римский воин приколотил над его головой табличку с надписью, которая заранее была изготовлена соглядатаи иудеями. В конце представления и под бурные аплодисменты зрителей крест с телом Иисуса с помощью верёвок был вертикально установлен над землёй. С ним были распяты и два разбойника: один по правую сторону, а другой по — левую. Распявшие его солдаты делили одежды, бросая жребий и, сидя, стерегли его там же. Прохожие, читая надпись над головой Иисуса, злословили. Иудеи, зная о заговоре Иисуса против Синедриона, говорили, опустив свои головы:

— Спасал других, а самого себя спасти не может. Уповал на Б-га, пусть теперь Б-г избавит его, если он так угоден Ему.

Распятые по обе стороны разбойники также поносили его. От боли Иисус возопил:

— Боже, Боже! Для чего Ты меня оставил?!!

— Закрой свою пасть! — рявкнул один из них.

— Да пошёл, ты, — ответил ему Иисус и, подняв глаза на небо, прокричал громче прежнего:

— Или, Или! Лама сазафтани?!

Тогда в беседу вмешался другой сосед, и из последних сил спрашивает его:

— Ты чего орёшь?

— Да, палач оказался пьяный, все пальцы отбил, мерзавец!!

После сего Иисус, возопив, испустил дух. Душа Иисуса выскочила чрез глаза покойника, да так быстро, что загробные ловцы душ не успели ухватить её, и потом долго с сачками гонялись за ней по всей святой земле.