Иисус — крушение большого мифа

И хотя Иисус-Аполлоний далеко не во всем был согласен с активно формировавшимся учением христиан, прекрасно зная, в частности, цену их вере в его «смерть и воскресение» (но, не имея, при этом, возможности открыть правду!), а потому сам и не принимал участия в христианской экспансии, он, все же, не мог не испытывать к христианам определенной симпатии. А потому за 12 лет своего спокойного существования и беспрепятственного развития при императорах Веспасиане и Тите, христиане должны быть благодарны именно ему, — тому, из кого они сформировали образ «воскресшего Господа», но кто, на самом деле, жил в одно и то же время с ними, и оказывал им тайное покровительство через влияние на своих друзей-императоров!

Когда же правление Веспасиана и Тита через 12 лет закончилось неожиданной смертью Тита, пробывшего у власти всего лишь два года, и императором стал уже младший сын Веспасиана — Домициан, совершенно не согласный с отцом и старшим братом в ряде аспектов их политики, включая и их терпимость к не традиционным для Рима религиям, и к философам, в частности нео-платоникам (к ним, напомню, относили и Аполлония Тианского), для Иисуса-Аполлония настал новый (и последний) этап его пребывания в активной оппозиции власти.

Домициан, славившийся своей подозрительностью, мнительностью и страхом перед возможными заговорами, сразу стал возрождать и развивать культ обожествления римских императоров. Понятно, что если будут считать, что ты есть бог, то число потенциальных заговорщиков само-собой понизится! Этому культу, разумеется, препятствовали любые представления, близкие к единобожию. А это и «монада» Платона, и, разумеется, вера в единого Бога иудеев и христиан.

Домициан изгонял и даже казнил философов. Несмотря на свою дружбу с отцом и старшим братом Домициана, был арестован и предан суду и Аполлоний Тианский. На всех иудеев была наложена подать, которую они обязаны были платить не просто в казну, а конкретно на храм Юпитера Капитолийского, что, конечно же, являлось для них осквернением и унижением. Понятно, что всех уклоняющихся от выпалаты этого налога, со всей строгостью наказывали, под что — и под саму подать, и под наказание за уклонение от выплаты, — подпадали и христиане из иудеев. Хотя каких-либо репрессий против христиан, как именно против христиан, при Домициане так и не было.

Ну, а Иисус из Назарета/Аполлоний Тианский, как уже было сказано, из друга и наставника двух предыдущих императоров, попал, на склоне лет, в императорские враги. Филострат, в своей «Жизни Аполлония Тианского», сообщает об аресте Аполлония, и о суде над ним, грозившем неминуемой казнью, от чего Аполлоний был избавлен, по описанию Филострата, через то, что чудесным образом исчез, вдруг, прямо из зала суда. Если оставить описание этого чуда любителям мифов, то из этой истории можно сделать вывод о том, что «чудесно» избавиться от суда и его последствий, Аполлонию вполне могли помочь его тайные сторонники из числа тех, кто был еще при дворе Веспасиана и Тита, но остался в должности и при новом императоре.

Домициан правил 15 лет, и в итоге, был-таки убит заговорщиками, несмотря на всю свою мнительность и подозрительность. Филострат пишет о том, что момент убийства Домициана предстал (чудесным, разумеется, образом) прямо перед глазами Аполлония, находившегося тогда в Эфесе, о чем он и сообщил окружавшим его людям, задолго до получения официального известия из Рима. Но, опять-таки, оставляя чудеса любителям мифов, сделаем предположение, что Аполлоний мог, как и в случае с Нероном, отнюдь не стоять в стороне от процессов, приведших к свержению и этого тирана (кстати, официально проклятого и преданного забвению Сенатом Рима), а потому и первым получить, по тайным каналам, извещение о его смерти.

Провозглашенный новым императором Марк Кокцей Нерва, названный в книге Филострата добрым другом Аполлония, менее, чем через месяц после прихода к власти, написал Аполлонию личное письмо с приглашением занять должность его советника. На что Аполлоний, находившийся к тому времени в возрасте уже под сотню лет, ответил вежливым отказом и напутственным от себя ответным письмом, с которым он отслал в Рим своего ближайшего многолетнего друга, соратника во всех делах и неизменного спутника во всех путешествиях — человеком, по имени Дамид.

По свидетельству Филострата, именно записки Дамида легли в основу его книги. И хотя многие почему-то считают, что Дамид может быть фигурой вымышленной, лично мне так не представляется. Во-первых, я не вижу никакой объекивной необходимости в выдумывании образа Дамида. А во-вторых, у Аполлония-Иисуса такой верный друг, неизменный сотоварищ во всем и абсолютно доверенное лицо, вполне не только мог, но и должен был быть!