Читаем Икабог полностью

— Очень хорошо, — отметил Никчэм, поворачиваясь к остальным солдатам. — Я доволен. Всем будет повышено жалованье, и я не забуду вас, когда дело дойдёт до продвижения по службе. И ещё: обязательно расскажите своим домашним о том, как всё происходило в Торфяндии. Учтите: вашим жёнам, родителям и детям не поздоровится, если вдруг обнаружится, что они сомневаются в существовании Икабога или Нобби Пуговки. А теперь можете возвращаться домой.

Глава 18. Кончина советника

Как только гвардейцы начали вставать с мест, собираясь расходиться по домам, в комнату ворвался взволнованный лорд Треплоу.

— Ну а теперь-то что? — застонал Никчэм, который уже предвкушал, как примет ванну и уляжется в кровать.

— Там... главный... советник! — с трудом выдавил из себя Треплоу.

Как и следовало ожидать, на пороге немедля возник главный советник Аскетт в наспех накинутом халате и с выражением негодования на лице.

— Я требую объяснений, милорд! — воскликнул он. — Что я слышу? Икабог существует на самом деле? Майор Беззаботс погиб? А ещё мимо меня только что провели трёх солдат короля, которым был вынесен смертный приговор! Мало того — его уже собираются привести в исполнение! Я, разумеется, приказал, чтобы их вместо этого отправили в темницу: пусть сидят, пока дело не дойдёт до суда!

— Я могу всё объяснить, господин главный советник! — поклонился ему Никчэм и в третий раз за этот вечер рассказал о том, как Икабог напал на короля и растерзал Беззаботса, а затем описал загадочное исчезновение Нобби Пуговки, который, если верить опасениям лорда, стал следующей жертвой чудовища.

Аскетт, которому не нравилось всё возрастающее влияние Никчэма и Треплоу на короля, терпеливо ждал, пока Никчэм закончит травить эти байки. Вид у него при этом был, как у хитрого старого лиса, сидящего у кроличьей норы в ожидании обеда.

— Да, несомненно, увлекательная история, — отметил он, когда Никчэм закончил свой рассказ. — Но с этого момента вы больше не отвечаете за это дело, лорд Никчэм. Советники займутся им прямо сейчас. В Раздолье предусмотрены специальные законы и протоколы для действий в таких чрезвычайных ситуациях, как эта.

Во-первых, мы обязательно допросим арестованных, чтобы услышать их версию произошедшего. Во-вторых, надо будет пройтись по спискам королевских солдат, чтобы найти семью этого Нобби Пуговки и сообщить родственникам рядового о его смерти. В-третьих, тело майора Беззаботса должно быть тщательно осмотрено королевскими врачами: мы должны как можно больше узнать о чудовище, которое его растерзало.

Никчэм открыл было рот, но в голову ничего умного так и не пришло. Его великолепный план рушился на глазах. Он сам себя загнал в ловушку из-за собственного хитроумия.

И тут майор Саранч, стоявший за спиной главного советника, медленно отложил винтовку и снял со стены меч. Между переглянувшимися Саранчем и Никчэмом словно искра проскочила, и майор воскликнул:

— Мне кажется, Аскетт, что тебе пора на покой!

Мелькнула сталь — и остриё меча Саранча вылезло из живота главного советника. Все ахнули; один лишь главный советник не произнёс ни слова: он рухнул на колени и упал замертво.

Никчэм оглянулся на солдат, согласившихся поверить в Икабога. С затаённым злорадством он наблюдал, как на их лицах проступает страх: в этот миг он ощущал себя всемогущим.

— Надеюсь, все слышали, что главный советник поручил мне выполнять его обязанности, прежде чем ушёл на покой? — тихо спросил лорд.

Все солдаты дружно кивнули. Когда совершалось убийство, они просто стояли и глазели, разинув рты, поэтому сейчас гвардейцы чувствовали себя соучастниками преступления и предпочитали помалкивать. Сейчас они мечтали лишь о том, чтобы выйти отсюда живыми и убедиться, что их родным ничего не угрожает.

— Очень хорошо, — удовлетворённо кивнул Никчэм. — Король верит, что Икабог существует, и в этом я с ним полностью согласен. Теперь главный советник — я, и именно я буду разрабатывать план защиты королевства. Для тем, кто будет предан королю, всё останется по-прежнему. Любой, кто пойдёт против короля, получит клеймо труса и предателя, и его будет ждать тюрьма или смерть.

А теперь один из вас, господа, поможет майору Саранчу захоронить тело нашего уважаемого главного советника там, где его никогда не найдут. Остальные могут спокойно возвращаться к своим семьям и рассказывать им об опасности, угрожающей нашему любимому Раздолью.

Глава 19. Леди Эсланда

Разобравшись с солдатами, Никчэм отправился в темницу. Теперь, когда Аскетта не было в живых, ему уже ничего не мешало убить трёх честных гвардейцев. Он собирался их расстрелять собственноручно. Потом у него будет достаточно времени, чтобы придумать объяснение этой справедливой казни. Пожалуй, он перенесёт тела капитана и солдат в хранилище с самыми главными королевскими драгоценностями и объявит, что эти воры пытались их украсть...

Но как только он взялся за ручку двери, ведущей в темницу, из тьмы позади него послышался тихий голос.

— Добрый вечер, лорд Никчэм.

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза
Амурские сказки
Амурские сказки

По берегам широкого и могучего Амура издавна живут нивхи, нанайцы, ульчи, удэге и другие народы Дальнего Востока. И веками их старики рассказывают подрастающим в стойбищах детям сказки. О том, как мальчик Индига преодолел семь страхов и не только брата спас, но и сердце храбреца приобрёл. Как богатырь Азмун на спине косатки доплыл до дома Морского Хозяина и упросил старика послать нивхам рыбу. Как превратился охотник Чориль в медведя, а его невеста к самому Горному Хозяину отправилась правду искать… Писатель-дальневосточник Дмитрий Нагишкин тщательно изучил устное творчество малых народов и, используя их сюжеты и язык, создал оригинальное художественное произведение - книгу «Амурские сказки», настоящую этнографическую энциклопедию края.

Дмитрий Дмитриевич Нагишкин

Сказки народов мира / Сказки / Книги Для Детей