Их было трое (сборник)

пастбище и чабана в легкой войлочной шляпе, висит во-

енный плакат: советский солдат в тяжелом стальном

шлеме обнимает мирных хуторян Западной Украины.

Внизу крупно написано: «Мы знов з вамы» («Мы снова

с вами»). I

— Сбежал, поди? — спросил Кошелев.

— Упросил, еле отпустили. И вот, мы зиов з вамы, то:

варищ гвардии полковник!

— Были в эскадронах? I

— Да. Проверял, какие партийные поручения даны

коммунистам на время боя.

— Ну и как? — Кошелев поднял свои серые добро-

душные глаза на капитана.— Да ты садись, Браев.

— Поручения такие. Обстрелянные воины-коммунис-

ты прикреплены к молоденьким казакам, чтобы не робе-

ли и чувствовали плечо... Одного «старичка» я заменил —

Нагибина. Сам он только из санбата, малярия трепала,

еле ноги передвигает, а тут еще дух у людей поднимать

должен... Куда там...

Кошелев рассмеялся. Браев деловито продолжал:

— Перевели его коноводом, пока окрепнет. А еще по-

291

ручено: в случае, если обстановка подскажет, командиру

полка выставить на большаках и шоссе «танковые ежи»,

туда пойдут коммунисты добровольно. «Еж», сами знае-

те,—ходячая крепость, люди там особые нужны.

— Верно. Сам где будешь?

— По боевому приказу, эскадрон — в квадрате 29-Б,

у северо-восточной окраины Ступавы* на перекрестке до-

рог..

— О!—полковник оживился.—Тут, брат, чертова

подворотня... Немцы попрут сюда всей лавиной, чтобы

выскочить из кольца.

Лицо Александра выражало упрямое «восточное» спо-

койствие. Надломленные линии черных бровей чуть сомк-

нулись.

— Не пройдут. Нашему эскадрону придана батарея

артдивизиона и два танка «Т-34».

— Держите ухо востро. Рекомендую прямо сейчас по-

требовать у подполковника Гераськина усиления огневых

средств, Тут, пожалуй, дело не обойдется без установок

«РС».

— «Катюш»? Они в распоряжении командующего. А

какую надо иметь совесть, чтобы просить Исса Александ-

ровича о помощи за десять часов до начала боя!..

— Совесть... Жизнь воинов нам дороже всего. Час на-

зад мне говорил генерал Плиев; «Тому командиру, кото-

рый поведет в бой свою часть без достаточного огневого

обеспечения, пощады не будет. Я «е позволю ставить

своих казаков под прямой расстрел...» Вот и думай, брат.

— Учту, товарищ полковник.

Кошелев сделал на карте какую-то пометку возле

квадрата 29-Б, поставил большой ' вопросительный

знак.

— Я переговорю с начальником штаба. Если против-

ник изберет для прорыва «подворотню», вы явитесь гвоз-

дем всей операции. Проскочив, полки 318-й пехотной ди-

визии врага поставят в крайне тяжелое положение левый

фланг кавдивизии Тутаринова.

— Понимаю. Но... Они не пройдут!

Кошелев встал, крепко пожал руку Браеву.

— Домой-то пишешь?

— Да, знаете...— Александр смутился.

— Что, времени не хватает? Вот что. Сейчас же иди-

те к себе и пишите письмо жене и брату, Зелимхану.

292

— Слушаюсь. Только жены у меня нет...

— А невеста?

— Была вроде...— смущенно ответил капитан.

— Вот и отлично... Пиши ей, что до нашей победы,

а следовательно и до невесты — рукой подать...

Придя к себе в подвал, где расположилась «канце-

лярия» эскадрона, связисты, старшина и ординарец, Бра-

ев присел за столик, извлек из планшета блокнот с ка-

ким-то штампом Пинского имперского банка.

— Не мешай и тихо дыши,— сказал ординарцу Ост-

роушко. Ординарец носил черкеску шинельного сукна,

короткую, до колен. В этом одеянии тонкий кругло-

лицый Остроушко выглядел смешно, напоминая бале-

рину.

.— Есть, тыхо дышаты...

Лампочка, подключенная к аккумулятору из немецко-

го танка, ярко освещала подвал, похожий на застенок

средневекового замка: низкие своды, крючки и петли из

кованого железа, вделанные в стены, и даже какие-то

ржавые цепи в углах.

Александр писал в далекое осетинское селение.

«Дорогая Фаризат! Пишу наспех. С рассветом идем в

бой, может быть, один из самых последних на нашем

участке. Если все получится, как задумано, богатый «уро-

жай» соберем... Следи за газетами. Где Исса Александ-

рович, там и я — знай. Как твои школьные дела? Не ве-

рится, что ты уже учительница... Как быстро летит вре-

мя!.. Мне иногда кажется, что ты совсем забыла меня.

Почему нет писем? Аккуратней всех брат Зелимхан.

Он — офицер войск связи, где-то на другом фронте, ка-

жется, близко, потому что письма приходят через 2—3

дня. А ты подолгу молчишь... Правда, мы часто уходим

далеко «в лес» и до нас трудно добираться. Письмо за-

кончу после боя. В случае чего, эскадронный писарь Зай-

цев перешлет тебе это начало. Не забывай меня — я вер-

нусь...»

Довольный своей затеей написать письмо в два прие-

ма — до и после боя,— Александр дал необходимые ука-

зания Зайцеву и прилег отдохнутв. Было заполночь. Че-

рез несколько часов эскадрон должен выступить, чтобы

прибыть в заданный район до рассвета.

293

В квадрате 29-Б части 318-й пехотной дивизии немцев

не прошли. Уже пятый час длился бой. Оперативный де-

журный штаба дивизии докладывал по телефону в «верх».

. — В капкан Саши Браева попало два батальона, мо-

топехоты противника. Уничтожено тридцать шесть авто-

машин, девять бронетранспортеров, захвачено восемь

орудий средних калибров и шестнадцать полковых ми-

нометов...

Бой продолжался. Командующий заранее передвинул