Их было трое (сборник)

основной кулак установок «РС» к предлагаемой «подво-

ротне», куда хлынули колонны немецко-фашистских

войск. Эскадрон Браева усилен двумя взводами мотопол-

ка мехкорпуса и тремя самоходными пушками.

Командование зажатой с трех сторон пехотной диви-

зии врага поняло замысел казаков и пошло на сближе-

ние с ними, чтобы избежать губительных последствий

залпов «РС» и артиллерии. Повторилась примерно та

же картина, что и в Снигиревской операции на берегу

Ингула.

Казалось, будто на оранжевый диск солнца

смотришь через закопченное стекло: над моравскими

берегами стояла темная завеса дыма от горящих авто-

мобилей, танков и нескончаемых взрывов, снарядов и

мин. Танковые «ежи» Браева развернулись в трех мес-

тах— на зигзагах шоссе — и вели кинжальный огонь по

колоннам гитлеровцев. Еще ночью саперы заминировали

обочины дорог и, глядя на два подорванных «тигра», вра-

жеские танки не решались свернуть в сторону. У пере-

крестка шоссе возникла чудовищная пробка. Высыпав-

шие из машин и бронетранспортеров гитлеровские сол-

даты предпринимали отчаянную попытку пробиться в

юго-западном направлении.

— Именем генерала Плиева приказываю: стоять на-

смерть! — передал Браев всем офицерам. Он управлял

боем на линии огня. В половине двенадцатого разослал

устный приказ: в 12.00 открыть шквальный огонь из всех

видов оружия, а в 12.10 контратаковать противника с

двух направлений и принудить его сложить оружие.

Несколько минут танки, орудия и минометы почти

молчали, а когда стрелки хронометра слились над циф-

рой 12, первыми заговорили установки «РС», присланные

генералом Плиевым. Хвостатые реактивные снаряды

294

дружным рядком пронеслись над боевыми порядками ка-

заков и извергли лавину огня в самой гуще скопления

моточастей противника.

Началась настоящая канонада, берега Моравы дрог-

нули от гулких ударов самоходных орудий, танков и пол-

ковых пушек.

Капитан Браев поднял в атаку свой эскадрон и взво-

ды мотополка. Цепи бежали вперед. Когда они приблизи-

лись к противнику на двести — двести пятьдесят метров,

Александр выстрелил из ракетницы: сигнал —«перенести

огонь артиллерии вглубь».

«Как на Ингуле,— подумал капитан.— Только там бы-»

ла ночь, а тут — ясный день...»

Вдруг Александру почудилось, что свет меркнет и

наступает ночная мгла. Что-то кольнуло в боку. Он не

мог вздохнуть, остановился, оперся о плечо ординарца.

— Что же это такое, Остроушко?.. Связного к Сели-

верстову, приказ: принять командование... Я... кажется...

ранен...

Казаки подхватили капитана и занесли в глубокую,

еще не остывшую от взрыва воронку.

...Оперативный дежурный докладывал:

— В капкане Саши Браева—тишина. Казаки ведут

пленных. По предварительным данным — свыше пятисот

человек. Порядок!..

— Кто доложил о числе пленных? — спросил «верх».

— Старший лейтенант Селиверстов.

— А Браев?

— Ранен. Повезли в медсанбат. В бедро... разрывной

пулей...

Пройдет два дня, и офицер оперативного отдела шта-

ба КМГ напишет несколько скупых строк в журнал бое-

вых действий о том, что казаки Браева, показав истин-

ный героизм, грудью преградили путь гитлеровцам к

юго-западу от Ступавы и дали возможность усиленному

полку Гераськина провести успешную операцию в тылу

главной группировки немецко-фашистских войск.

® Ш Ш

Операция гвардии подполковника Гераськина у мно-

говодной Моравы была одной из завершающих страниц

боевого пути гвардейцев генерала Плиева.

295

...Из-за буйной листвы многолетнего клена блестят

стеклышки бинокля. Конь без привязи стоит у дерева, не

шелохнется. По старой памяти, Рахим Калданов имеет

тягу к наблюдению за противником. Рахим смотрит ми-

нуты две, видит два «королевских тигра», видит множест-

во зеленых бронетранспортеров, темную ленточку тран-

шеи и десятки солдат. Некоторые из них ходят свободно

по тропинкам, носят плоские железные ящики с мина-

ми — как чемоданы. Из-за колючей гривы кустарника

выглядывают крашенные в зеленый цвет стволы двух

пушек. Все понятно. Рахим спускается с дерева прямо в

седло и, чуть пригнувшись, едет шагом через просеку.

Там, в сырой, покрытой прелым валежником низине, ждут

Рахима друзья. Вот и они.

Калданов докладывает просто, без лишних слов, так,

как он говорил по телефону еще там, на высокой сосне,

когда лишь мечтал о службе в коннице.

— Батальон мотопехоты с пушками и танками. Мно-

го транспортеров. Траншеи узкие — можно перескочить

на коне: место ровное, кусты низкие.

Старший лейтенант Мартынюк тут же посылаетсвяз-

ного к командиру полка Гераськину. Он близко, в трех-

стах метрах, в соседней низине стоит с другими эскадро-

нами. В лесу совсем тихо, рядом плещется весенняя иг-

ривая Морава. Солнце уже пробивается сквозь буйную

листву. Деревья бросают пятнистую тень на крупы и бо-

ка присмиревших лошадей.

Подполковник Гераськин сам приехал в сопровожде-

нии ординарца и старшего сержанта Казиева. Спеши-

лись, пошли к клену, с которого наблюдал Рахим.

Всегда спокойный и серьезный, Гераськин был талант-

ливым учеником Плиева. В нужную минуту принимал

решение быстро, не размышляя о риске и не давая под-

чиненным повода и времени для колебаний.

Взвесив обстановку, Гераськин бросил решительно:

— Атаковать!..