От Морозовской нам нужно было ехать поездом в Сталинград: теперь нам предстояло получить там два самолета и на них лететь в полк. Мы уже спешили на вокзал, когда послышался отдаленный гул моторов. Глянули – с востока к аэродрому идут самолеты У-2. Их много – сразу не пересчитать. Но летели они в беспорядке, словно стая грачей перед отлетом на юг. Лишь головное звено держалось клином, а остальные поодиночке болтались на разной высоте.
Зуб остановился, внимательно посмотрел на эту картину.
– Вернемся на КП, узнаем, что это за часть летит.
Мы долго наблюдали за посадкой, которая прошла более организованно, чем полет. Из самолета, который приземлился первым, вышел нилот в комбинезоне. Судя по фигуре – вроде бы женщина. Быстро шагает на КП. Пилот сдернул с головы шлем, под ним гладко зачесанные на прямой пробор темные волосы, у затылка собранная в тугой узел коса. Зуб поспешил навстречу.
– Марина! Какими судьбами?! – воскликнул он.
– А тебя, Антоныч, каким ветром сюда занесло? – в свою очередь, спрашивает она, хмуря красивые брови.
– Ремонтироваться прилетели из Донбасса.
– Читала, читала о тебе… Мы ведь тоже в Донбасс летим.
– Что там делать будете?
– Будем ночью бомбить.
– Вот оно что… Это как раз то, что ты формировала?
– Да.
Я смотрел на смуглое знакомое по портретам лицо Героя Советского Союза Марины Расковой, участницы дальнего беспосадочного перелета с Гризодубовой и Осипенко. И вот стоит перед нами известная всему миру летчица, а Зуб с ней держится запросто. Знакомство Николая Антоновича с Расковой было давним: им пришлось вместе служить в авиационном отряде при Военно-воздушной академии имени Н.Е. Жуковского. Не забыл и меня ей представить:
– Мой однополчанин…
Я был на седьмом небе: однополчанин знаменитого Зуба!
Раскова была не в духе. Зашла на КП, начала крутить ручку телефона, у кого-то выясняла, из какой части те самые истребители, которые хулиганили в воздухе. Оказывается, истребители, заметив «армаду» У-2 и зная, что на них летят «необстрелянные птички», решили порезвиться около строя, имитируя атаки. Девушки-пилоты приняли своих истребителей за вражеские, и четкий строй рассыпался. Озорникам потом нагорело.