Иллюстрированный роман

Он демонстративно вздохнул и сказал, будто ни к кому особо не обращаясь:

— По крайней мере, гражданам Потидеи оставили свободу. И им не пришлось разделить эту участь, — он махнул рукой в другую сторону.

На большом ровном участке между городской стеной и осадным валом стояли, сидели на корточках и лежали на голой земле бывшие рабы жителей Потидеи. Теперь все они стали собственностью афинского государства. Солдаты с любопытством разглядывали их, намечая за кого можно будет торговаться при дележе добычи. Да… Если бы не афинские стратеги, уставшие от бесконечной осады, этих несчастных могло бы быть гораздо больше.

— Боюсь, что нашим стратегам не поздоровится после возвращения в Афины, — задумчиво сказал Алкивиад.

Пандора вопросительно посмотрела на него.

— Мы потратили много сил на осаду этого города. Думаю, народное собрание хотело бы гораздо строже покарать непокорных… Продать всех в рабство или казнить… А эта доброта — сродни малодушию. Так войну не выиграть. Вот и в Сане после восстания даже никого не казнили, лишь вышвырнули из города аристократов… Ничем хорошим такая мягкотелость не кончится…

Алкивиад говорил холодно и жестко. Пандоре на мгновение стало жутко. Но, может, именно так рассуждали настоящие герои прошлого? Ахилл, надругавшийся над телом Гектора, Одиссей, расстрелявшийиз лука обнаглевших женихов… Разве они испытывали жалость? Они были в своем праве: праве героя, праве сильного, праве любимца богов. Алкивиад стоял рядом и с равнодушной холодной улыбкой смотрел на серую человеческую массу. Гордый, красивый и сильный, как великие герои древности.

Слова давнего пророчества снова всплыли в памяти девушки: «Доблестный муж, что Афины спасет…» По ее спине побежали мурашки. Пандора отвернулась и торопливо пошла назад в лагерь. Но около требушетов невольно замерла. Она долго стояла, разглядывая зловещие механизмы. Потом коснулась пальцами толстых ошкуренных бревен и изумленно тряхнула головой. Эти махины походили на выстроенных в ряд титанов, готовых низвергнуть в Тартар всех непокорных. Было в них что-то жуткое, нечеловеческое. Люди не должны использовать такое оружие против других людей. Ведь недаром боги покарали Одиссея за его хитроумное изобретение. А эти чудовищные механизмы гораздо страшнее и опаснее деревянного коня. Пандора снова вспомнила пророчество и испуганно зажмурилась, взмолившись о защите Громовержцу.

2

— Проходи, госпожа, — Алкивиад почтительно отворил дверь, пропуская Пандору вперед.

С замиранием сердца девушка вошла в пустой дом. Внутри царил идеальный порядок, словно хозяева покинули его только что и вот-вот вернутся домой.

— Стратег очень высоко оценил твои заслуги, госпожа. В награду за твой подвиг…

— Подвиг? — с усмешкой переспросила девушка.

Алкивиад тут же нашелся:

— Я не знаю ни одной благородной афинской девушки, способной в одиночку, ночью на лошади проскакать такое расстояние, передать донесение, спасти людей…

С отстраненным безразличием слушая похвалы Алкивиада, Пандора прошла через большой атриум и вышла в уютный перистильный дворик, в центре которого стоял домашний алтарь из желтого песчаника.

— Кстати… Прости мое любопытство, где ты научились ездить верхом?

Не глядя на Алкивиада, девушка приблизилась к алтарю и прижала ладони к холодным каменным граням.

— Когда я была рабыней… мой хозяин очень любил прогулки на лошадях.

По лицу Алкивиада скользнула досада, и он сменил тему:

— Тебе нравится дом?

— Очень уютно…

— Как афинской гражданке и герои… гхм… мужественной девушке, оказавшей неоценимую услугу афинским солдатам, наш командир выделил тебе для проживания этот дом. Всё находящееся здесь имущество также поступает в твое распоряжение. Весной, когда начнется навигация, ты отправишься домой. А пока… Я постараюсь добиться, чтобы тебе выделили парочку слуг.

— Кажется, у меня есть один слуга… Кстати, я не знаю… все ли с ним в порядке?

— Алексиус? — без надобности уточнил Алкивиад. — С ним все хорошо. Когда наши солдаты вошли в Сану, он был в числе защитников гарнизона. Я понимаю, что он твой слуга, но сейчас он числится в войске как государственный раб. К тому же тебе, наверное, здесь нужны служанки, а не слуги…

— В Афинах он был под защитой нашего очага.

— Понимаю… Но не переживай. Алексиус приписан к нашему отряду, а мы будем располагаться в соседнем доме, так что в случае надобности он будет в твоем распоряжении.

— А где будет жить госпожа Фрина?

— Гетера? Не знаю… Она не афинская гражданка. Сомневаюсь, что в Потидее для нее найдется свободный дом. Но у нее арендован дом в Сане. Останется там…

— После всего, что случилось? Ведь она помогла нашим солдатам!

— Это ты помогла нашим солдатам, а она просто оказалась поблизости.

— Но жители Саны… Как они будут относиться к ней?

Алкивиад осклабился:

— Ей не привыкать!

Пандора обвела глазами длинную колоннаду, окружающую перистиль:

— Боюсь, что этот дом слишком велик для меня одной… Я буду благодарна, если ты пригласишь госпожу Фрину переехать в этот дом.

— Но… Госпожа Пандора… Жить в одном доме с гетерой…

— Ты же сам привел меня к ней в Сане! Что изменилось?