Иллюзии сада камней

Да и с матерью стало чуть полегче. Анфиса сильно болела, не могла скандалить, как раньше – поднималось давление. Ася раз в неделю приезжала к ней, убирала, отмывала газовую плиту и ванную. Она даже стала получать удовлетворения, чувствуя себя нужной матери. Все же, она была у нее одна. Отец с Асей не общался, а с Анфисой у нее хотя бы была возможность поговорить. Асе было искренне жаль свою мать – сломленная, опустившаяся, постаревшая, она с неприязнью смотрела на свою дочь, завидуя ее молодости, но Асю это уже не задевало. Иногда Анфиса пыталась снова поскандалить, и Ася позволяла ей себя оскорблять. Что у Анфисы осталось, кроме этих пустых нападок? Ничего. Глядя на мать, Ася испытывала боль. И даже …любовь, что было ей странно. Да, та самая пресловутая избитая рифма «боль-любовь», взаимоисключающие и одновременно взаимосвязанные понятия. Наверное, они могли бы быть отличной парой, если бы не Анфиса. Но судьбу не изменить.

Единственное, что омрачало Асино безмятежное существование – школа каратэ, в которую она больше не хотела возвращаться. Но и покинуть ее она не могла, не было веской причины. Она решила оставить эти неудобные мысли на осень, а там решить, что делать дальше.

В августе произошло событие, которое определило судьбу неискушенной Аси на долгие годы вперед. Глеб, мечтавший о расширении участка в Рыбачьем и строительстве семейного пансионата, уговорил, наконец, соседа продать участок, и таким образом площадь будущего домовладения неизмеримо расширилась. Новый участок он не захотел оформлять на себя, опасаясь лишних вопросов на работе, и предложил стать его владелицей жене.

– Глеб, я и так собственница нашего дома, зачем мне еще этот участок? Оформи на себя. Ты же ведь управляешь всем процессом, говоришь Витасику, что делать.

– Ну, у меня есть дача за городом, ты же знаешь, и этого вполне достаточно. Разве тебе не интересно создавать что-то новое, быть там, участвовать в семейном проекте? Это же теперь и твой проект!

Ася пожала плечами.

– Последний год все деньги ты тратишь на строительство, нам стало не хватать на одежду, развлечения для детей. Мне сложно. Дети важнее, чем будущий пансионат.

– Солнце мое, когда все закончится, деньги потекут рекой, вот увидишь. А ты как хозяйка участка, тоже теперь в этом участвуешь, и я рассчитываю на твою помощь. Поэтому не отказывайся.

Ася не отказалась, это, как и в случае с Учителем, было бесполезно. Глеб не терпел сопротивления, особенно в таком фантастическом проекте, который стал смыслом его жизни. Хотя, на душе снова стало как-то неспокойно. Кто она? Домохозяйка. Что она может решать? Ничего, разве что работать.

Что касается Глеба, для себя он давно распределил роли членов семьи. Для жены у него было отведено особое место – главной исполнительницы его пожеланий. Да и где ему в будущем искать управляющего, зачем платить кому-то? Ася и так все сделает в лучшем виде, денег не потребует. А вообще, Глеб был крайне доволен собой. Не имея почти никакой собственности (дача на холмах, куда трудно было добраться, не в счет), он сумел организовать замечательный семейный проект и, формально оставаясь в стороне, всех вокруг него объединил, дергая близких ему людей за ниточки. Это тешило его самолюбие. Глеб сам себя всячески хвалил за такой тонкий психологический подход к недалеким родственникам. Благодарные ему за предоставленные блага владеть землей у моря, они теперь будут готовы на все. А он – хозяин, демиург, основатель. Это ли не достойная цель?

С первого сентября в школе каратэ наступили большие перемены.

Ася хорошо запомнила этот вечер – он был теплым, мягким, в воздухе разливался горьковатый аромат вянущей листвы. Заходящее солнце еще согревало землю, но на всем лежала печать какого-то особого покоя – будто самое важное уже свершилось. Когда Асю – похорошевшую, с модной стрижкой, увидел Ахмед, он зацокал языком от восхищения:

– Вай, вай! Нэ жалэй краскы на волос! Ныкогда нэ жалэй! Многа покупай!

Ребята поглядывали на нее с интересом, Молчун загадочно улыбался, и Ася в тот момент чувствовала себя, как героиня известного фильма «Служебный роман», которая говорила своей секретарше: «Представляете, Вера, первый раз в жизни проспала!»

Как только ученики, – отдохнувшие, в чистых кимоно, – торжественно выстроились четким прямоугольником, ожидая от своего наставника приветственной речи по случаю начала нового года, он сдержанно поклонился и, не сказав ни слова – что было крайне удивительно! –сухо скомандовал достать мешки – набитые песком куски резиновых камер от пяти до десяти килограммов веса, скрепленные по краям деревянными рейками. Потом подозвал Молчуна и приказал вести группу с мешками на плечах на стадион. Ася, испугавшись за свое переболевшее сердце, выбрала самый маленький мешочек и решила особенно не усердствовать. Бегать ей врачи позволили, а вот тяжести поднимать – категорически нет!