Иллюзия бессмертия

Опасения одарина были напрасными — "лесной цветок" действительно оказался крепче, чем выглядел. В глазах девчонки, молчаливо косящейся взглядом на превратившихся в глыбы льда живых людей, Айт видел не страх, а жалость. Ее желание слезть со спины рохра и попытаться помочь одаринам, замороженным ледяными призраками, просто читалось у нее на лбу. Айт ловил себя на мысли, что будь у их компании больше времени и не опасайся он за последствия эксперимента, то, пожалуй, позволил бы Фиалке попробовать коснуться пленников ледника своей уникальной магией, природу которой Айт, как ни старался, осмыслить не мог.

На нос одарина села мелкая снежинка. Запрокинув голову к темнеющему небу, мужчина с досадой выцедил сквозь зубы тихое ругательство, а потом остановился и обратился к Урсуле:

— Вы должны успеть до снегопада подняться наверх. Ты ведь помнишь дорогу?

Урсула кивнула, мрачно посмотрела на Айта и вдруг честно призналась:

— Я не уверена, что одна смогу провести их всех по тропе одэй.

— А в чем проблема? — встряла встревоженная Вайолет.

— Проблема в том, что без меня вы на рохрах подниметесь наверх в десять раз быстрее, — сообщил Айт. — Медлить нельзя. Если начнется метель, это место станет нашей могилой.

— Не вижу проблемы, — внезапно спрыгнув со спины оборотня, заявила Айту Вайолет. — Мы с Урсулой худые и легкие, поэтому поедем на Доммэ — он выносливее и крупнее Кина. А ты поедешь на нем, — указала взглядом на младшего брата девушка.

Рохры свирепо зарычали, оскалив пасти, но их сестра внезапно с ледяной холодностью отчеканила:

— В таком случае я пойду пешком вместе с одарином.

Фиалковые глаза глядели на Айта в упор — открыто, спокойно, и за маской ее видимой безмятежности угадывалась твердая решимость. Мужчина вдруг понял, что она не шутит, не угрожает, не пытается манипулировать братьями, а просто честно ставит их перед фактом.

Она действительно останется с ним.

Это было как удар под дых. Откровение. Хрупкая девчонка, рискуя жизнью, отказывалась бросать его, давно проклятого всеми одарина, одного. Не желала оставлять на растерзание духам барьера угрюмого чужака, который своим появлением разрушил ее жизнь.

Почему? Что ей за дело до него?

Айт безмолвно смотрел в исполненное категоричной непреклонности девичье лицо, впадая в какой-то бессознательный транс.

Громко фыркнув, у ног одарина послушно опустился Кин, и видя, что мужчина, хмуро на него пялясь, так и не сдвинулся с места, Вайолет высоко вскинула бровь, насмешливо уточнив:

— Великий и ужасный одарин не знает, с какой стороны сесть на рохра, или боится свалиться с него во время езды?

Урсула поджала губы, не решаясь открыто потешаться над темным, а вот вывалившие языки оборотни явно веселились вовсю.

Айт ушам своим не верил. Это было что-то новое — командующий темной цитадели, Первый страж Темных Врат служил предметом насмешки для тощей сопливой девчонки и ее блохастых братьев?

Перекинув ногу через спину рохра, мужчина сердито уселся на него верхом, и тот, словно издеваясь, рванул вперед с такой скоростью, что Айту удалось с него не свалиться только благодаря опыту и отменной реакции.

Надо было признаться, что двигайся они таким образом все время, то уже давно прошли бы ледник. Но Айт был слишком горд, чтобы опускаться до просьб и объяснений, а рохры слишком упрямы, поэтому все было так, как есть. И хорошо, что не хуже. Насчет одэйи мужчина тоже не заблуждался. Это сейчас великая волшебница, прикидываясь безобидной старухой, послушно тряслась верхом на рохре, сетуя на погоду и отсутствие удобств. А как только она попадет в Тэнэйбру — мигом из немощного одуванчика превратится в хитрую и могущественную магиню, способную в одиночку уничтожить целое войско. И только от нее будет зависеть, сумеет ли Айт заключить сделку со светлыми или им с Ири придется продумывать новый план.

Рохры за несколько минут поднялись на гору и остановились, повинуясь приказу Урсулы.

— Не стоит спешить, — старуха, кряхтя, спустилась на землю и упреждающе взглянула на Кина, который мгновенно стряхнул с себя Айта, уже собираясь обернуться человеком. — Боюсь, что в человеческом облике духи одэй вас просто так не пропустят. А вот рохров — вполне спокойно. Они погибли, защищая снежных псов, их магия это помнит и после смерти.

Оборотни переглянулись и послушно уселись на снег, внимая каждому слову одэйи.

— Я пойду первой, — вздохнула волшебница. — Своя. Надеюсь, не тронут.

Говорила Урсула коротко и резко, но Вайолет почему-то показалось, что привычной уверенности в собственных силах у старухи как раз и нет. Чего боялась одэйя — Вайолет оставалось только догадываться. Но когда та попросила ее найти в сумке платки, чтобы завязать рохрам глаза, девушке стало совсем не по себе.

— Мне тоже нужно идти вслепую? — нервно поинтересовалась Вайолет, сделав на глаза братьев повязки. Это место само по себе вызывало у нее какой-то бессознательный страх, и перспектива оказаться ко всему прочему перед пугающей неизвестностью совершенно дезориентированной, оптимизма совершенно не добавляла.