Иллюзия безопасности. Пандемия по-американски

Картер, не откладывая дела в долгий ящик, проник в Центры контроля заболеваемости и закрепил успех, полностью переподчинив их новой идее. На следующее же утро по завершении гостиничного совещания он облачился в типичный наряд сотрудника CDC — спортивные сандалии, штаны цвета хаки и рубаху вольного кроя и расцветки — и прибыл на парковку кампуса CDC в Атланте, где Лиза выдала ему значок сотрудника и провела в кабинет Марти Сетрона. Сам Марти только что отправился в Европу на горнолыжный курорт. Картер, усевшись за его стол, набрал номер Ричарда и, консультируясь с коллегой по телефону, написал новую политику CDC, требующую соблюдения социальной дистанции в случае любой пандемии. Характер вмешательств и строгость мер, конечно, будут зависеть от тяжести заболевания и серьезности угрозы. Рекомендации CDC предусматривали, к примеру, закрытие школ только в том случае, если без этого количество случаев с летальным исходом среди американцев могло, согласно прогнозам, превысить 450 000. Но закрытие школ и социальное дистанцирование детей и взрослых, включая запрет массовых скоплений и иные вмешательства, с того дня становились краеугольным камнем будущей стратегии борьбы с пандемией в США — да и не только в США. «CDC — ведущее агентство здравоохранения в мировом масштабе, — сказала Лиза. — Когда CDC что-нибудь публикуют, это адресовано не только США, но и всему миру».

Из Белого дома на происходившее взирали с недоуменным недоверием. Разработчики политики биологической защиты населения не могли взять в толк, как и почему CDC и другие федеральные агентства, обязанные реагировать на угрозу пандемии, вдруг перешли от полного и безоговорочного неприятия идеи закрытия школ и социального дистанцирования к столь же полному ее приятию и признанию. Кену Стэйли, осуществлявшему общее руководство работой группы планирования стратегии противодействия пандемии, в конце декабря 2006 года вдруг позвонили из CDC. «Звонят и говорят: „Мы просто хотим убедиться, что вы там не против всего того, что мы тут затеяли“, — вспоминал Стэйли. — Спрашивают, не против ли мы, будто это изначально их, а не наша идея. Я спрашиваю: „А как так случилось-то, что вы до этого додумались?“ Мне говорят: „Ну так мы тут с Картером посидели и решили, что…“». Позже Стэйли догадался, что там реально произошло. «Картер туда внедрился под прикрытием, — сказал он. — Типа он такой местный чувак из смежного отдела, который занимается этим делом, вот и заглянул к ним посоветоваться, а то что-то он совсем зарылся в своих расчетах, — и так им там мозги запудрил, что они даже и не вспомнили, что он из Белого дома». Когда Стэйли и прочие ознакомились с готовящейся к публикации новой стратегией CDC, то единственным ее отличием от предложенной ими самими было название: «Целевое многослойное сдерживание» в CDC предпочли заменить на «Руководство по смягчению последствий на местах». «Вот на что Картеру было точно плевать, так это на название, — сказал Стэйли. — Пусть меняют, главное — чтобы прониклись идеей так, будто она их собственная».

Картер давно покинул здание CDC, а Лиза Кунин всё продолжала пребывать в полном изумлении от невероятности того, что произошло. «Он же из Белого дома! — сказала она. — И никто об этом не вспомнил и даже не заподозрил, что он тут у нас не работает. В жизни такого не видела ни до, ни после, — чтобы человек со стороны вот так пришел и запросто проник в недра разработки какой-нибудь политики CDC». Главный фокус Картера был в том, что он ни словом не обмолвился, кто он и откуда, — да уж если на то пошло, он там никому толком даже и не представился. «Прибыл инкогнито — и отбыл инкогнито, — сказала Лиза. — Люди даже не знали, как правильно произносится его фамилия — то ли „Ми

хер“, то ли „М

ечер“, — а Картер никого ни разу не поправил». (Действительно, какая разница? Главное, что он сам знает: его фамилия «Ме

хшер».) А как только он перестал показываться в CDC, все тут же позабыли о его существовании. К февралю 2007 года, когда CDC опубликовали новую стратегию, на вопрос о том, кто ее написал, там любой с уверенностью ответил бы, что кто-то из своих, из CDC. Может, сам Марти Сетрон, а может — кто-то из его отдела.