Иллюзия любви. Киноповесть

– Не новую, не колониальную, а старую, древнюю, не приукрашенную. Покажи мне старые кварталы, храмы, где молятся простые люди, покажи хижины, в которых они живут – ведь в ваших фильмах даже бедность красива, даже последний нищий женится на красавице и становится богатым. Я понимаю, что твоё кредо – развлекать людей, но… мне хочется увезти с собой в Москву сердце Индии, её дух, что-то такое, что не дало бы мне сгинуть в московских буднях!

Кумар внимательно слушает её и говорит:

– Я покажу тебе то, что дорого моему сердцу, мы поедем на остров Элефанты и побываем в Джайнистском храме. А потом, если захочешь, посетим португальские кварталы – у меня там живут знакомые, простые люди.

– Отлично! – радуется Маша, и они отправляются в путешествие. По дороге видят выступление заклинателей змей; джайнов, рот и нос которых завязаны марлей, рассматривают в музее коллекцию браслетов и колец, вынутых из… крокодильего брюха. Посещают пещерные храмы Элефанты и Джайнистский храм. Видят живописных индианок с маленькими глазастыми детьми, заходят в гости к семье, живущей в португальском квартале и многое, многое другое. Наконец, уставшие, направляются к матери Аджая.

– Моя принцесса довольна? – улыбаясь, спрашивает Аджай.

– Да, то, что ты сделал для меня – просто восхитительно! – радостно отвечает девушка.

– А сколько ещё я сделаю для тебя и ради тебя! – восклицает режиссёр.

При этих словах Маша грустнеет и говорит ему:

– Аджай, об этом я хотела с тобой поговорить… По-моему, ты зря везёшь меня в дом своей матери. Твоя затея ни к чему не приведёт: она не примет меня. Да и потом, всё, что ты задумал – нереально: у меня своя налаженная жизнь – дети, муж…

– Ш-ш-ш! – перебивает её Аджай. – Не говори о своём муже! У тебя помутилось в глазах, когда ты увидела, как я улыбаюсь тем продавщицам, но ты не можешь даже вообразить себе, что творилось в моей душе, когда я представлял тебя в его объятиях на вашем супружеском ложе! Какой огонь вот уже несколько недель пожирает меня, и нечем его затушить! Одна-единственная мысль поддерживала меня все эти дни – это надежда на то, что когда-нибудь мы будем вместе!

– Аджай…

– Молчи! Для любящих сердец нет преград! Всё можно преодолеть! Даже если ты не веришь в это, моей веры и любви будет достаточно, чтобы сокрушить все препятствия!

– Аджай, ты говоришь, как один из героев твоего фильма, но ведь мы-то с тобой живём в реальном мире! – вздыхает Маша.

– Когда-то, – отвечает Аджай, – мне казалось невозможным, что моё сердце сможет полюбить, я думал, оно уснуло навсегда после смерти сестры. Потом я встретил тебя – и мир преобразился, я полюбил! Слышишь, Маша, ты разбудила моё сердце, заставила поверить в возможность счастья в этом мире, поэтому я буду сражаться как лев за нашу любовь!

– Аджай, – чуть не плачет Маша, – у вас не приняты браки даже между людьми разного вероисповедания, а я мало того, что почти атеистка, ещё и другой национальности! Твоя мама этого не сможет принять.

– Ерунда! – уверяет её Аджай, – мама безумно меня любит, и даже то, что она человек старой формации, не помешает нам: больше всего она хочет моего счастья!

– Но у меня есть дети, как быть с ними?

– Думаю, и это решимо: с мужем ты разведёшься, детей заберём сюда, отдадим в лучшую школу – дети быстро осваиваются на новом месте, им понравится! Я буду их безумно любить и баловать – ведь в них частица тебя! – наклоняется к ней Аджай.

– Не знаю, не знаю, – задумчиво отвечает Маша, – у тебя на всё готов ответ. А как отнесётся твоя мама к новоиспечённым внукам?

– А что в этом плохого? – улыбается Кумар. – В конце концов, они – доказательство, что ты можешь иметь детей и скоро родишь мне с десяток детишек! Они будут очень красивыми, потому что будут похожи на меня, – лукаво смотрит он на девушку, – ну, и на тебя тоже!

– Ох, Аджай, они же будут полукровками! – со вздохом говорит Мария.

Аджай не успевает ответить: они подъезжают к дому матери. Он помогает девушке выйти из машины:

– Не беспокойся, ничего не бойся, всё будет хорошо. Будь с мамой вежлива и спокойна – только и всего. Ты можешь очаровать любого – я же видел.

Маша спрашивает:

– Мне надо прикасаться к её стопам?

– Если тебе это не покажется трудным или неприятным, то, пожалуйста, – ласково отвечает Кумар.

– Ради тебя мне ничего не трудно.

– Мама! – кричит Аджай. – Это я! – он берёт Машу под руку и ведёт в дом.

Мать поспешно выбегает навстречу, на лице её радость ожидания и выражение гостеприимства:

– Здравствуйте, здравствуйте, долго же вы добирались… – она замолкает на полуслове, ошеломление появляется на её лице, и она беспомощно переводит взгляд с Маши на сына и обратно.

– Мама, – беззаботно говорит Аджай, – это девушка, которая мне очень нравится, – я тебе о ней говорил сегодня! – он подталкивает Машу, и она, воспользовавшись замешательством матери, склоняется к её ногам. В глазах Ладжо – ужас. Она смотрит на сына, он – на неё. Мать не говорит ни слова.

– Мама, это девушка, которую я люблю! – с нажимом повторяет Аджай. – Ты не пригласишь нас войти?

– Проходите! – сдержанно говорит мать и идёт в дом.