Илотан. Сибирь

Илотан жил вместе с отцом и матерью. Был он у них единственным сыном и они его очень любили. Его родитель был главным табунщиком улуса. Все звали его Тохоруном. Так именовали и протоку реки Булэн, где он со своими помощниками пас табун лошадей. Его ижей (мать.авт.) была, как и большинство жительниц женского пола, обычной домохозяйкой, содержать семью и юрту в порядке, предписали еще предками. Да и скотины хватало. Подрос Илотан, стал хорошим помощником в семействе. Стал красивым и статным, похожим на своего родного отца, который происходил из рода илотов, предки которого с незапамятных времен поселились в улусе. Отличались они от многих жителей своего и многих ближайших поселений. Были рослыми, со светлыми глазами и волосами. Не только мужчины, но и женщины порой бывали разными. Вот и Аморгал отличались от многих девушек своей притягательной красотой, которая покорила Илотана. Но в детстве у Илотана было другое увлечение. Рядом с юртой, где он проживал, стояла другая. В ней также жили илоты. Все они были очень дружны между собой. Вот только у соседей родилась девочка. Трудные достались матери роды этого ребенка. Тодокта долго хлопотала, прежде чем на белый свет появилось это крупное дитя, коих она не видывала отродясь. Едва спасла молодую мать от разрывов. Знала повитуха способы остановки крови, часто приходилось ей это делать. Нарекли девочку именем Ботохой. Не по годам, та стала расти и уже в тринадцать лет превзошла ростом своих сверстниц. Волосы рыжеватого оттенка свели с ума не одного мальчишку и даже парня. Кроме того, ее белое лицо и прямой нос в сочетании с голубизной глаз делали ее неотразимо красивой.

По этой причине к ее имени многие жители стали добавлять слово «тархун» (благоухающая.авт.), ее излишняя полнота не мешала ей быть живой, подвижной и любознательной девочкой. Наравне с мальчишками она могла галопом скакать на лошади, метко стрелять из лука, но случилось так, что ее родителям пришлось перебраться в улус Ходохан. Уезжала с ними и она, испытывая чувство горечи и потери чего-то родного и близкого. Илотан был очень дружен с Ботохой, даже не обижал эту задиристую девчонку. С мальчишками, которые пытались подружиться с соседкой, отстранял всякими способами. Доходило и до кулачных схваток, но все это было уже в прошлом.

Ботохой сидела на арбе, загруженной домашним скрабом и на ее лице были слезы. Настало время переезда.

Ее родители, верхом на лошадях, погнали небольшой табун лошадей и стадо коров к месту будущего проживания. Ботохой приготовилась следовать за ними восседая на войлоке от разобранной юрты. Илотан смотрит на подругу и ощущает, что внутри у него что-то обрывается, образовывает пустоту.

– Если Тэнгри милостлив, то мы еще увидимся… – тихо говорит юная девушка. – Прощай Илотан.

Она дернула вожжи и лошадь тронулась, скрипя колесами по истоптанной копытами дороге. Вскоре она скрылась за поворотом и Илотан с тяжелым сердцем пал в уныние, но время шло, и оно излечило его от этой боли в сердце.

От встретил свою Аморгал и Ботохой ушла куда-то в дальний угол памяти, оставив в душе неизгладимый шрам, оставшийся с ним на всю жизнь.

На следующий день, без всякого напоминания родителей, он вместе с Байиром направился к Голсану, который в тот день был в кузнеце. Немного потоптавшись у входа, завешенного войлочным полотном, они осторожно вошли в помещение. Харахан оторвался от работы, положив тяжелый молот около наковальни, а деталь, над которой трудился, сунул в огонь. Качнув рычаг мехов так, что в горле загудело, он подошел к смотрящим на кузнечное ремесло ребятам словно на какое-то чудо сказал:

– Вовремя пришли. Я вас ждал. Присаживайтесь на лавку, – Харадархан показал рукой на черную скамейку у стенки.

– Наши люди, кто ездил за солью, сгинули в том году. Много их погибло. И всё это проклятые моймоны. Настало ваше время. Вы ребята уже взрослые, настоящие мужчины, – начал говорить старейшина. – Поедите вдвоем в Голмедь. Там собираются люди чтобы отправиться в Тальман. Будет обоз с товарами, медными котлами, в которых варят рассол. Надо поменять их на соль и сохранить обоз на обратной дороге.

С собой надобно взять запасы еды. Сколько сможете. Мяса я вам дам из своих запасов. А вот на счет вооружения, – Харадархан немного задумался, – придется вам немного потрудиться у меня. Вот так то, однако. Вот вам по зипуну.

Ребята одевают замызганные сажей и какой-то другой грязью, защитную одежду. Смотрят друг на друга и смеются.

– Чего хохочете, давайте работать, – приказал кузнец, – беритесь за джебе.

Он подвел ребят в один из углов помещения, где стоял самодельный, вращающийся от ножной педали, станок. Взяв одну из них он вставил в станок и ловко орудуя ногой, начал вращать. Из-под ножа полетела береста, верхний слой заготовки, а затем и дерево. Вскоре толстый березовый прут превратился в тонкую, размера стрелы длинную палочку.

– Все, готово, – говорит мастер и сняв изделие, назидательно проговорил.

– Вот такой должна быть джебе, поняли?

Ребята утвердительно кивают головой.