Имаго

За дверью раздались глухой удар и вскрик. Кажется, теперь я слышала музыку: конечно же, песня. Вечный боевой гимн, от которого вскипала кровь в жилах, каменели мышцы… Ярость вышла из-под контроля, хлынула волной на ту человечную Оливию, что еще жила во мне, забила ее кричащую глотку вонючей жижей. С левой скулы длинным лоскутом отвалилась истончившаяся кожа, с мягким шелестом осыпались губы, обнажая хищный оскал. Злость разлилась расплавленным металлом по венам, мешаясь с отравленной кровью. Впервые я с радостью, граничившей с безумием, поняла, как это здорово – быть чудовищем, способным сражаться и побеждать, вместо того чтобы отсиживаться в уютной квартирке, пряча свое рыхлое тело, похожее на мешок с потрохами. Крики за дверью, скрежет когтей, лязг зубов – все смешалось, превратилось в мощный импульс, которому необходимо было лишь задать направление… Раздался протяжный стон, потом грохот – дверь, выбитая ментальным ударом, слетела с петель, рухнула на бетонный пол и проехала по нему, высекая искры.

В убежище царил хаос. Пестрели стены, украшенные яркими багровыми кляксами; кто-то еще сражался, но без цели: никто не отвоевывал свободу, лишь пытался отбить последние крохи жизни. Среди присутствующих я заметила много незнакомых лиц – значит, Хейзелтон призвал подмогу в лице слуг Королевы. В кровавом хаосе, в самом эпицентре вихрем смерти кружилась Холли. Она убивала и своих, и чужих, громоподобно рычала и завывала, уничтожая все на своем пути. Я не могла поверить в то, что это была все та же Холли, которую когда-то я качала на руках. На нее напала Кристи, непонятно на что надеющаяся. Хватило одного удара, чтобы отшвырнуть ее. В ушах эхом отдался шлепок, с которым она рухнула у моих ног. Я уловила запах ее крови; сквозь зубы просочилась первая капелька слюны. Голод был слишком силен, и лениво, почти небрежно я задумалась о том, какие мягкие и толстые ляжки у этой женщины.

«Нет! Я не трону имаго!»

Но как же хочется есть! Я распахнула пасть, широко открытыми глазами глядя на расплывающееся пятно крови под бьющимся в конвульсиях телом.

– Оливия! Оставь ее! – Алекс оттащил меня от Кристи. Я отчаянно забилась, пытаясь вырваться и хотя бы укусить, хотя бы снова вдохнуть этот запах…

Алекс отвесил мне пощечину. Острые когти полоснули меня по скуле, но не пробили жесткую шкуру, открывшуюся под человеческой кожей. В ушах зазвенело; я повернулась и поискала глазами Холли. Искусанный язык почти не ворочался, но мне все же удалось нечленораздельно окликнуть:

– Хол…ли.

– Бесполезно.

Алекс напрягся. Бесконечно спокойный Дункан, поигрывая чьим-то колечком, с любопытством наблюдал за побоищем.

– Нравится тебе наша Королева, Оливия?

Я склонила голову, не отрывая от него глаз. Слюна запузырилась от безумного рычания. Дункан снял куртку и отбросил ее в сторону. На локтях зияли свежие разрывы, но не такие, какие бывают при распаде.

– Как же мне нравится этот взгляд! Ненависть, да? Наверное, даже страх… грусть, само собой. Скучаешь по своей маленькой девочке? По ее безобидным играм?

Алекс чуть ослабил хватку, и я прыгнула вперед, воспользовавшись этим. В висках стучала жажда убийства: яркими буквами она билась о стенки черепа, отупляла, сводила с ума. Но я не успела вцепиться Дункану в горло – он отбросил меня страшным ударом огромного ботинка в лицо. Из сломанного носа брызнула кровь, зубы заныли.

– Тьфу ты… тупая сука, – Дункан, казалось, расстроился. – Только и можешь, что мусор убирать, убивать всяких трусливых слабаков…

Я приподнялась на локтях и осторожно вытерла ладонью окровавленное лицо. Алекс не мог мне помочь – он уже сражался с кем-то другим. Среди всей боевой какофонии явственно звучали тяжелые шаги Дункана, шорох его брюк. Пинок вновь отправил меня в полет, впечатав в холодильник. Позвоночник прострелила острая боль.

Я заметила, как Холли повернулась ко мне. Ее волосы, струящиеся и таинственно блестящие, извивались змеями, но что-то погасло в голубых глазах – вместо безграничного безумия там зажглись злость и страх.

– Скажи, Оливия, – Дункан присел рядом и подцепил большим пальцем мой подбородок, – разве тебе не хочется забыть о том, что ты была когда-то человеком? Это же так глупо – цепляться за старую оболочку… Почему просто не задрать кого-нибудь, не выпить крови? Почему не выпустить чудовище, которое ты так упорно прячешь?

– Я не… чудовище, – выдохнула я, глядя в изуродованное лицо со жгучей ненавистью.

– Ошибаешься, – засмеялся Дункан. – Если бы ты видела свое лицо! Свою морду…

Он осекся, отшатнулся от чьего-то ловкого удара и застыл на расстоянии семи шагов. Занеся мощные когти, Грейси воинственно смотрела поверх меня на Дункана и готовилась к новой атаке. Серо-стальные глаза сузились:

– Беги.

– Я хочу сражаться… – пролепетала я, с трудом поднявшись. – Я хочу помочь!

– Хватай Холли и вали! – рявкнула Грейси. – Ты, Марк и Холли – уходите.

– Но как же…

– Сейчас здесь будут полчища Червей и Майло! – рыкнула Грейси. – Они убьют всех, кого увидят, и все будет напрасно!