Имена

Эта группа состояла из парней и девушек, и было их не меньше десятка. Все они вписывались в возрастную категорию Радия и Петлюры, но занимались не терроризмом, а достаточно мирными делами. Парни и девушки копошились в кустарнике, рвали там какие-то листья и таскали их к центру поляны, где стоял здоровенный верзила не менее двух метров ростом. Он внимательно рассматривал принесенные ему пучки зелени и зачем-то их сортировал.

– Так, это говно, – говорил он басом, вороша листья. – А вот это можно попробовать.

Часть ботвы летела на землю, но несколько листочков, оставленных в руке, бережно скручивалась в трубочку, и складывались в сплетенную из ветвей ивы сумку-авоську.

По всей видимости, работа была в самом разгаре, так как авоська наполнилась уже почти наполовину. Верзила отличался крепким телосложением и откровенно нордической внешностью. Листики в его больших ладонях казались конфетными фантиками, и создавалось стойкое впечатление, будто пальцы молодого человека приспособлены не для такой мелочи, а для двухпудовых гирь или, на худой конец, для огромного галерного весла.

– Шпионишь? – прозвучал вдруг сзади хриплый женский голос.

Генка вздрогнул и резко развернулся.

Перед ним стояла толстая неопрятная девица и была она – в чем мать родила. Волосы на ее голове растрепались, а тело лоснилось от пота. Кабанов с огромной долей уверенности заключил, что стонала в кустах именно она.

– А-а-а, новенький, – протянула девица. – Привет, Зеленый!

Счет к Бублику увеличился.

– Здравствуй, – ответил Генка, стараясь не смотреть на грудь четвертого размера.

– Хочешь секса? – с ухмылочкой поинтересовалась девица.

Генка пока еще не знал, прилично ли такое предложение и как оно соотносится с принятыми в этой местности нормами морали, поэтому ответил осторожно:

– Нет, спасибо.

– Фи, старпёр! – полным презрения голосом ответила девица.

Генка за словом в карман не полез.

– С тобой не хочу, – сказал он.

– Импотент! – бросила девица Генке и вышла на поляну.

– Эй, Снежана, с кем ты разговаривала? – спросил у нее верзила.

– Да там, в кустах, стоит Зеленый, который сегодня прибыл.

– И что он делает?

– Подглядывает и онанизмом занимается.

Сборище юнцов загоготало. Генка покраснел от злости.

– Зеленый, выходи! – весело крикнул верзила. – Будем знакомиться.

Генка вышел, и вслед за ним появилось еще двое юнцов. Они тоже были голыми и потными. Снежана уже стояла на берегу речки и натягивала на себя мешок. Юнцы бросились в ее сторону, и Кабанов заметил серевшую в траве кучку одежды. «Ну и нравы у здешней молодежи, – подумал он. – Или взрывают, или беспорядочно совокупляются».

Верзила уже тянул руку.

Генка подошел, пожал ее и представился:

– Геннадий.

– Довбень, – сделал то же самое верзила.

– Похож, – не смог удержаться Генка.

Верзила рассмеялся, сверкнув голубыми глазами.

– Это фамилия моя, – пояснил он.

– А имя? – поинтересовался Кабанов.

– Я предпочитаю зваться по фамилии, – сказал верзила.

Генка ничуть не возражал. Подошли остальные молодые люди, и Кабанов со всеми перездоровался за руку. Только имен он не запомнил, поскольку услышано их было слишком много.

Решив начать разговор первым, Генка спросил:

– А что вы здесь делаете?

– Пытаемся найти что-нибудь покурить, – ответил Довбень.

– Коноплю? – удивленно приподнял брови Кабанов.

– Неплохо было бы, – вздохнул Довбень. – Но для начала хотя бы табак найти. Как он выглядит – знаю из всей толпы только я. Остальные сплошь компьютерные гении, ничего не понимающие в растительности. Вот и таскают все подряд.

Довбень показал рукой на авоську.

– Мало-мальски похожие листья мы откладываем, – продолжил он. – Потом сушим и пробуем курить. Пока не нашли ничего нормального. Эх!..

Он вздохнул удрученно, но вдруг резко встрепенулся и сказал:

– Слушай! Помоги нам, а?!

– Как? – Генка развел руками. – Я сам ни ч… ни очкаса не понимаю в сельском хозяйстве.

– Э-э-э, – протянул Довбень с заговорщицким видом. – Здесь не надо ничего понимать! Пойдем со мной.

Он направился вдоль речки по берегу, оглядываясь и призывно помахивая рукой. Генка, пожав плечами, пошел следом, а за ними гуськом припустили и все остальные члены сборища.

Спустя некоторое время взгляду Генки открылась следующая полянка. Она была похожа на прежнюю, но имелась и разница. Заключалась она в том, что на обоих берегах реки стояли две большие липы. И главное – соединены они были толстым кабелем!

Он шел из леса с противоположного берега и уходил в сторону поселка, но крепился не на столбах, а на деревьях. Более того – в отличие от электрического, провешенного на большой высоте, этот кабель был прикручен не выше пяти метров над землей.

– Электричество? – спросил Генка.

Они уже стояли под липой, находившейся на поселковом берегу, и, задрав головы, смотрели вверх.