Читаем Имена парижских улиц. Путеводитель по названиям полностью

В названиях улиц и в истории их возникновения часто появляется слово clos; словарное его значение – «виноградник»; однако в средневековом Париже под clos понимался огороженный участок обработанной земли, далеко не всегда засаженный именно виноградной лозой.

Слово dames в названиях монастырей означает монахинь, но в переводе для сохранения колорита оставлено слово «дамы». Французское слово collège применительно к средневековым светским и религиозным учебным заведениям мы переводим как «коллегиум», чтобы отличить их от современных коллежей.

Словом «фонтан» (фр. fontaine) обозначаются не только привычные современному взгляду декоративные сооружения, но и те источники, из которых парижане брали воду для питья и хозяйственных нужд.

Слово «новициат» (noviciat) означает заведение, где новиции (послушники) проходят искус и готовятся к переходу на более высокую ступень в иерархии того или иного религиозного ордена.

Слова ruelle и petite-rue мы переводим как «проулок».

Слово folie, применявшееся к загородным домам и паркам, которые устраивали для себя в дополнение к городским домам богатые финансисты, мы переводим как «прихоть».

Наконец, французы традиционно называют все укрепления, строившиеся вокруг Парижа на разных этапах его существования, словом enceinte – крепостная стена; в целях единообразия мы также обозначаем все эти укрепления, от самой древней постройки Филиппа II Августа до последнего сооружения, выстроенного в середине XIX века, выражением «крепостная стена», хотя укрепления, возведенные в 1841–1846 годах по инициативе Тьера, представляли собой, разумеется, не просто стену, а целый комплекс мощных оборонительных сооружений.

Улицы в перечне расположены в алфавитном порядке. Вначале указывается название улицы по-русски и в скобках по-французски; затем дата, когда улица была проложена, история переименований, дата, когда улица получила современное название; в конце статьи в скобках обозначен номер округа. Если в статье об одной улице упоминается другая, которой посвящена отдельная статья, ее название выделяется полужирным. Поскольку подавляющее большинство деятелей, давших имена улицам и площадям, – французы, при их упоминании прилагательное «французский» опущено.

Улицы, в названиях которых использована русская тематика, выделены в отдельный список, помещенный в конце книги.

Нашим главным источником был классический труд, который вобрал в себя работу многочисленных предшественников и на который ссылаются все современные историки названий парижских улиц: Hillairet J. Dictionnaire historique des rues de Paris. Paris, 1985. T. 1–2, а также другое издание, подводящее итог многочисленным изысканиям коллег: Fierro A. Histoire et dictionnaire de Paris. Paris, 1996.

Орфография французских названий соответствует нормам, предложенным парижской мэрией в «Официальной номенклатуре парижских улиц» (Nomenclature officielle des voies publiques et privées, 9e éd., 1997[15]; первое издание этого перечня было выпущено парижской мэрией в 1844 году).

Логично ожидать, что книга о городских улицах будет иллюстрирована картами. Однако крупномасштабный план Парижа должен занимать как минимум 20 страниц (по странице на округ), а на карте более мелкого масштаба бóльшую часть улиц уже не разглядеть. Вдобавок наша книга – не столько о географии, сколько об истории, не столько о пространстве, сколько о словах, поэтому интересующихся топографической стороной дела мы отсылаем в интернет, к Google-картам.

Парижские улицы

А

АББАТА ГРЕГУАРА улица (rue de l’abbé Grégoire) – проложена во второй половине XVII века по земле, которую настоятель бенедиктинского аббатства Святого Германа на Лугу (Сен-Жермен-де-Пре) продал бакалейщику Пьеру Ле Же. До середины XIX века называлась улицей Святого Мавра (rue Saint-Maur), по имени одного из учеников святого Бенедикта; в 1868–1880 годах именовалась улицей Миссий (в честь расположенной неподалеку семинарии Иностранных миссий). В 1880 году названа именем умершего неподалеку, в доме 44 по улице Шерш-Миди, аббата Анри Грегуара (1750–1831), члена Конвента во время Революции, депутата-либерала в эпоху Реставрации. (VI)

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное