Именем закона

К моменту открытия старейшего в Германии университета союзные державы приняли ряд важных законов и директив, носящих правовой характер и регламентирующих жизнь немецкого населения в условиях оккупации. В частности, 30 августа 1945 года главнокомандующие вооруженными силами СССР, США, Великобритании и Франции подписали обращение к народу Германии, в котором объявили об учреждении Контрольного совета и передаче ему верховной власти в делах, затрагивающих Германию в целом. Контрольным советом были приняты следующие законы: 20 сентября № 1 — «Об отмене нацистских законов», 30 октября № 4—«О реорганизации немецкой судебной системы», 20 декабря № 10 — «О наказании лиц, виновных в военных преступлениях, преступлениях против мира и против человечности», 30 января 1946 года № 11 — «Об отмене некоторых положений уголовного немецкого закона». Все эти законы подлежали обязательной публикации в немецкой печати. Я поинтересовался:

— Ознакомлены ли студенты с этими законами и нашли ли они какое-либо отражение в ваших программах?

— Нет, — резко ответил декан.

Мы попросили показать библиотеку университета. Она потрясла нас и своими размерами и наличием уникальных работ по праву, философии, литературе, естествознанию и другим предметам. Наряду с ними мы увидели десятки книг, авторами которых являлись фашистские теоретики, в том числе книгу Н. Трейчке «Политика». В ней автор утверждал, что все нации, за исключением немецкой, вырождаются и поэтому немцы — «единственная нация», могущая претендовать на мировое господство. Была там и книга Отто Коелреутера «Создание немецкого фюрерного государства», в которой автор доказывал, что войны «нравственно очищают государственный организм» и фюреру дано «просвещенное право повелевать подданными, когда чистая кровь немцев потребуется для освещения великих деяний вождя».

— По этим книгам учатся студенты? — спросили мы.

— Нам было приказано изъять книги Гитлера и Розенберга, других мы не изымали, но, если будут указания американской администрации, мы это сделаем…

…Расстроенные всем виденным, мы въезжали в Нюрнберг. С трепетом в сердце каждый из нас ожидал этой минуты. Еще недавно на улицах, площадях и стадионах этого города бесновались охмелевшие от власти гитлеровцы. Яд растления, как туман, тянулся отсюда по всей германской земле, обволакивая умы и сердца немецких обывателей. Обывателям внушали, вдалбливали в сознание, что они — «высшая раса», свободная от каких бы то ни было моральных устоев и норм, что славянские народы не имеют права на существование, что надо очистить от них землю. Только немцы имеют право жить и повелевать миром… И они поверили. Поверили и ринулись на чужие земли, огнем и мечом истребляя целые народы.

Но это было вчера… Сегодня их судят!

Как все же справедливо время! Какие бы туманы лжи ни обволакивали историю, как бы ни ловчили возомнившие себя сверхчеловеками, время свое скажет!

…Уже вечерело, когда мы въехали в город. Вместо улиц и площадей — хаотическое нагромождение кирпича, обвалившихся стен, покореженных рельсовых балок. На фоне всего этого фантастическими казались взметнувшиеся в небо позолоченные шпили кирх, непонятно как уцелевшие кое-где островерхие крыши домов…

Петляя по узеньким кривым улочкам, мы с трудом добрались до гостиницы «Гранд отель». Прочитав наши сопроводительные документы, администратор долго листал служебные записи, а затем, пожаловавшись на чрезмерную заселенность гостиницы, сказал:

— Господин оберст, могу предоставить лишь двухместный номер… Кому-то из вас придется спать на диване… К сожалению, ничего другого нет.

Гостиница действительно была переполнена. В этом мы убедились по шуму, который стоял в коридорах. Сотни мужчин и женщин, смеющихся, кричащих, говорящих на всех языках Европы, сломя голову носились от одной комнаты к другой, что-то сообщали, что-то спрашивали, размахивали газетами, с чем-то поздравляли друг друга.

Еще более шумно и многолюдно было в ресторане. С трудом найдя свободный столик, мы подозвали официанта. К нам подошел молодой человек с отличной военной выправкой, низко поклонился и подал меню. Позже в Мюнхене, Аусбурге, Гамбурге и других немецких городах американской и английской зоны оккупации мы видели десятки таких бравых официантов — все они бывшие воспитанники гитлеровских военных школ, вчерашние тыловые и фронтовые офицеры.

Вероятно потому, что мы были в гражданском платье, нас сразу же атаковали разных возрастов щеголевато одетые немцы. Они предлагали картины, иконы, редчайшие книги, хрусталь, взамен прося кофе, жевательную резинку, сигареты, масло, доллары. Однако, услышав русскую речь, торгаши быстро отходили.