Имя ветра

Я подергал перед своей рубашки, давая понять, о чем идет речь. Несколько стоявших поблизости студентов расхохотались. Я услышал, как Сим вполголоса сказал Вилу:

– А я что-то не понял…

– Он имеет в виду, что у Амброза… – Вил запнулся. – Эдамете тасс… Болезнь такая, которой от шлюх заражаются. От нее у тебя течет…

– Ага, ага, – поспешно сказал Сим. – Я все понял. Фу-у! И еще Амброз, как назло, в зеленом…

Амброз тем временем заставил себя рассмеяться над моей шуткой вместе со всеми.

– Ну что ж, что заслужил, то и получил! – сказал он. – Ладно, беднякам нужны деньги.

Он достал кошелек и встряхнул его.

– Сколько же ты хочешь?

– Пять талантов, – ответил я.

Он принялся было развязывать кошелек, да так и застыл, глядя на меня. Цена была безбожная. Кое-кто из зевак тыкал друг друга локтями, явно надеясь, что я сумею каким-то образом вытянуть из Амброза в несколько раз больше, чем стоит мой жребий на самом деле.

– Прошу прощения, – добавил я. – Тебе пересчитать?

Все знали, что на прошлых экзаменах Амброз провалился на арифметике.

– Пять – это смехотворно, – возразил он. – Тебе повезет, если ты получишь хотя бы один так поздно.

Я заставил себя небрежно пожать плечами.

– Я соглашусь на четыре.

– Ты согласишься на один! – настаивал Амброз. – Я же не дурак.

Я глубоко вздохнул – и выпустил воздух, смирившись.

– Ну, я не знаю, может быть, я могу рассчитывать хотя бы на… один и четыре? – спросил я так жалостно, что самому противно сделалось.

Амброз ухмыльнулся акульей ухмылкой.

– Знаешь, что я тебе скажу, – великодушно решил он, – я готов дать один и три. Я не против иногда заняться благотворительностью.

– Спасибо, сэр! – смиренно проблеял я. – Я ценю вашу щедрость!

Я ощутил разочарование толпы оттого, что я вдруг принялся плясать на задних лапках перед Амброзовыми денежками.

– Да ладно, пустяки, – самодовольно сказал Амброз. – Всегда рад помочь нуждающимся.

– Винтийской монетой это будет два нобля, шесть битов, два пенни и четыре шима!

– Я и сам могу пересчитать! – отрезал он. – Я с детства путешествовал по свету с отцовской свитой. Я знаю, почем деньги.

– Да-да, конечно! – я потупился. – Экий я олух…

Я с любопытством посмотрел на него:

– А вы, значит, и в Модеге бывали?

– Ну конечно, – рассеянно ответил Амброз, роясь в кошельке в поисках нужных монет. – Я бывал даже при дворе верховного короля в Кершаене. Дважды.

– А что, правда, будто модеганские аристократы считают, будто высокорожденному торговаться позорно? – спросил я с невинным видом. – Я слышал, будто это считается верным знаком, что либо у человека течет в жилах кровь простолюдина, либо он в действительно отчаянном положении…

Амброз поднял голову и посмотрел на меня, перестав отсчитывать выкопанные из кошелька монеты. Глаза у него сузились.

– Потому что, если это правда, вы чрезвычайно добры, опустившись на мой уровень всего лишь ради удовольствия чуть-чуть поторговаться! – Я широко улыбнулся ему. – Нам-то, руэ, только дай: за каждый шим биться будем!

По толпе вокруг нас прокатился смешок. Она успела разрастись до нескольких десятков человек.

– Дело же совсем не в этом!.. – сказал Амброз.

Я изобразил чрезвычайную озабоченность:

– Ох, милорд, простите, милорд! А я и не знал, что у вас тяжелые времена… – Я подошел к нему поближе, протягивая свою плашку: – Нате, берите всего за полпенни! Я ведь и сам не против иногда заняться благотворительностью.

Я стоял прямо напротив и совал ему плашку:

– Прошу вас, возьмите, я настаиваю! Всегда рад помочь нуждающимся.

Амброз свирепо уставился на меня.

– Подавись ты своим жребием! – вполголоса прошипел он. – Вспомнишь еще об этом, когда будешь жрать бобы и мыться в речке! Я еще буду здесь в тот день, когда ты уйдешь из университета, не имея в карманах ничего, кроме рук!

Он развернулся и пошел прочь, воплощение оскорбленного достоинства.

В толпе послышались разрозненные аплодисменты. Я принялся раскланиваться во все стороны.

– Ну, во что ты это оценишь? – спросил Вил у Сима.

– Два в пользу Амброза. Три в пользу Квоута.

Сим посмотрел на меня:

– Не лучшая твоя работа, надо сказать.

– Не выспался я сегодня, – признал я.

– Каждая такая выходка делает конечный счет, по которому придется платить, куда больше! – предупредил Вил.

– А что мы можем сделать? Только цапаться друг с другом, – сказал я. – Магистры об этом позаботились. Стоит нам выкинуть что-нибудь из ряда вон выходящее – и нас тут же исключат за поведение, неподобающее члену арканума. А почему, вы думаете, я не превратил его жизнь в ад?

– Тебе лень? – предположил Вил.

– О, лень – одно из главных моих достоинств! – беспечно ответил я. – Не будь я так ленив, я бы мог потрудиться перевести «эдамете тасс» и ужасно обидеться, обнаружив, что это означает «эдемский насморк».

Я снова поднял руку с оттопыренными большим и средним пальцами.

– А так я предположу, что оно переводится прямо на научное название болезни: «немсеррия», что позволит мне избежать ненужных трений с друзьями.

В конце концов я продал свой жребий отчаявшемуся ре-лару из фактной по имени Джаксим. Я выторговал у него шесть йот и услугу, которую назову позже.