Имя ветра

Первым моим порывом было броситься следом за ней. Объяснить, отчего я не пришел на свидание два дня тому назад. Извиниться. Дать понять, что женщина, которая только что меня обнимала, просто сделала мне подарок, ничего такого.

Фела расправила плащ у меня на плече и посмотрела на меня глазами, которые только что блестели от накипающих слез.

– Сидит идеально, – сказал я, взяв ткань двумя пальцами и отвернув ее в сторону. – Я, право, такого не достоин, и зря ты это, но все равно, спасибо тебе большое.

– Я хотела тебе показать, как я тобой дорожу. – Она снова коснулась моей руки. – Это все ерунда, на самом деле. Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится. Все, что угодно. Ты только скажи… – Она запнулась и посмотрела на меня вопросительно: – С тобой все в порядке?

Я бросил взгляд в сторону дверей. Денны уже нигде видно не было. Теперь ее не догонишь…

– Все нормально, – соврал я.

Фела угостила меня выпивкой, и мы некоторое время болтали о том о сем. Я с изумлением узнал, что она последние несколько месяцев работает с Элодином. Она кое-что для него ваяла, а он за это время от времени пытался ее чему-то учить. Фела закатила глаза. Он будил ее среди ночи и водил в заброшенный карьер к северу от города. Набивал ей туфли мокрой глиной и заставлял целый день так ходить. Он даже… – но тут она покраснела, потрясла головой и дальше рассказывать не стала. Мне было любопытно, но не хотелось ее смущать, и потому я не стал расспрашивать дальше. Мы сошлись на том, что Элодин полусумасшедший, а то и вовсе сумасшедший.

Все это время я сидел лицом к дверям, тщетно надеясь, что Денна вдруг вернется и я сумею ей объяснить, что к чему.

В конце концов, Фела пошла обратно в универ, на абстрактную математику. А я остался в «Эолиане», допивая свой бокал и стараясь не думать о том, как помириться с Денной. Я бы сейчас с удовольствием напился в зюзю, но на это у меня не было денег. Поэтому, когда начало садиться солнце, я медленно, прихрамывая, поплелся к себе на тот берег.

Только собравшись в свою очередную прогулку по крышам главного здания, я сообразил, что вытекает из того, что сказал мне Килвин. Если большая часть костной смолы ушла в канализацию…

Аури! Она ведь живет в подземельях под универом! Я со всех ног ринулся в медику, невзирая на то что ноги у меня болели. На полпути туда мне повезло: я повстречал идущую через двор Молу. Я закричал и замахал руками, чтобы привлечь ее внимание.

Мола встретила меня подозрительным взглядом:

– Ты мне что, никак серенады петь собрался?

Я застенчиво спрятал лютню за спину и замотал головой.

– Мне нужна помощь, – сказал я. – У меня есть знакомая, она, возможно, ранена…

Мола устало вздохнула:

– Тебе следует…

– Обратиться за помощью в медику я не могу.

Я позволил себе показать тревогу, которую испытывал.

– Ну пожалуйста, Мола! Это займет не больше получаса, честное слово. Только идти надо прямо сейчас. Я боюсь, что я уже опоздал.

Что-то в моем тоне убедило ее.

– А что с ней такое, с твоей знакомой?

– Возможно, ожоги, возможно, кислота, возможно, дым. Как у тех, кто пострадал от вчерашнего пожара в фактной. Возможно, даже хуже.

Мола устремилась вперед:

– Я схожу к себе в комнату за сумкой!

– Я подожду тут, если можно. – Я сел на ближайшую скамейку. – А то я тебя только задержу.

Я сидел, стараясь не обращать внимания на свои многочисленные ожоги и ушибы. Когда Мола вернулась, я повел ее к юго-западной стороне главного здания, туда, где возвышались три декоративных трубы.

– Вот, по ним можно забраться на крышу.

Она взглянула на меня с любопытством, но, видимо, предпочла пока оставить вопросы при себе.

Я принялся медленно взбираться по трубе, используя каменные выступы как ступеньки. Это был один из самых легких путей на крышу главного здания. Выбрал я его отчасти потому, что не был уверен, хорошо ли лазит Мола, отчасти же потому, что и сам я был не в лучшей форме из-за ожогов.

Мола залезла на крышу следом за мной. На ней по-прежнему была ее черная форма из медики, а сверху она накинула серый плащ, который прихватила из комнаты. Я пошел кружным путем, выбирая наиболее безопасные крыши. Ночь была безоблачная, узкий месяц озарял нам путь.

– Если бы я не знала, что такого быть не может, – сказала Мола, обходя высокую кирпичную трубу, – я бы подумала, что ты заманиваешь меня куда-то в укромный уголок с дурными намерениями.

– А с чего ты решила, что это не так? – шутливо поинтересовался я.

– Ну, ты не тот человек, – сказала Мола. – А потом, ты же еле ходишь. Если ты попытаешься сделать что-нибудь этакое, я просто столкну тебя с крыши.

– Не надо щадить мои чувства! – хохотнул я. – Даже если бы я и не был полукалекой, ты все равно бы запросто могла сбросить меня с крыши.

Я слегка споткнулся о незамеченный выступ, и едва не упал: мое пострадавшее тело реагировало не так проворно, как обычно. Я сел на какую-то приступку и немного выждал, пока не прошло мимолетное головокружение.

– Ты в порядке? – спросила Мола.