Имя ветра

– И, при всем при том, я бы ей помог, если бы она мне разрешила. – Он поднял взгляд и опечаленно улыбнулся. – Однако она не из тех, кто позволяет себе быть кому-то обязанной. Ни капли. Ни на волосок. – Он вздохнул и поровну разлил последние капли из бутылки по нашим бокалам.

– Ты мне показал ее в новом свете, – честно сказал я. – Мне теперь стыдно, что я сам этого не увидел.

– Ну, у меня была фора, – беспечно ответил он. – Я с нею дольше знаком.

– И тем не менее – спасибо тебе! – сказал я, поднимая свой бокал.

Деох поднял свой.

– За Дианэ, – сказал он. – Прелестнейшую из прелестных.

– За Денну, исполненную очарования.

– Юную и несгибаемую.

– Светлую и ясную.

– Всем желанную, всегда одинокую.

– Такую мудрую и такую глупую, – сказал я. – Такую веселую и такую печальную.

– Боги отцов моих, – благоговейно сказал Деох, – сохраните ее вечно такой, какая она есть, недоступной моему пониманию и неуязвимой для бед!

Мы оба выпили и опустили бокалы.

– Давай возьму еще бутылку, – сказал я. Это должно было разом исчерпать мой здешний кредит, который я копил так долго, но Деох нравился мне все больше, и не угостить его в ответ было просто немыслимо.

– Ох, речки-камушки! – сказал он, растирая себе лицо. – Нет, не рискну. Еще одна бутылка – и мы с тобой еще до заката пойдем на речку вены себе резать.

Я махнул служанке.

– Ерунда! – возразил я. – Просто перейдем на что-нибудь другое, с чего меньше развозит.

Возвращаясь в универ, я и не заметил, что меня преследуют. Возможно, мои мысли были настолько заняты Денной, что ни для чего другого места там уже не оставалось. А может, я так долго прожил в культурном обществе, что мои рефлексы, нажитые в Тарбеане такой дорогой ценой, начали притупляться.

Ну, и ежевичный бренд тоже со счетов сбрасывать не стоит. Мы с Деохом еще долго сидели и разговаривали, и на двоих осушили полбутылки этого пойла. Остальное я прихватил с собой, поскольку знал, что Симмон его любит.

Впрочем, не важно, по какой причине я их не заметил. Результат-то все равно один. Я брел по тускло освещенному отрезку Ньюхолл-лейн, как вдруг меня огрели по голове каким-то тупым предметом и полубесчувственного уволокли в переулок.

Оглушен я был ненадолго, однако к тому времени, как я очнулся, рот мне зажимала тяжелая ладонь.

– Слышь, пацан, – забубнил мне в ухо стоявший у меня за спиной верзила, – у меня тут нож. Дернешься – прирежу, и дело с концом.

Я ощутил легкий укол в ребра под левой рукой.

– Искатель проверь, – велел он напарнику.

В темном переулке мне был виден только высокий силуэт. Человек склонил голову, посмотрел себе в руку.

– Не видно.

– Ну, так спичку зажги! Надо ж удостовериться.

Моя тревога сменилась паникой. Это не обычный уличный грабеж! Они мне даже карманы не обшарили. Это что-то еще…

– Да ясно же, что это он! Давай уж возьмемся за дело и покончим с этим. А то я замерз.

– Черта с два. Давай, проверь, пока он рядом. А то мы его уже дважды упускали. Не хотелось бы дать маху, как тогда в Анилене.

– Терпеть не могу всего этого, – сказал высокий, роясь в карманах, видимо, в поисках спичек.

– Дурак ты, – сказал тот, что сзади меня. – Оно ж так чище. И проще. Никаких тебе описаний, которые только с толку сбивают. Никаких имен. Не приходится беспокоиться, вдруг он переоденется. Следуешь за иголкой, находишь того, кто нужен, и дело в шляпе.

Их будничный тон привел меня в ужас. Это были профессионалы. Я внезапно осознал, что Амброз наконец-то принял меры, чтобы я больше не путался у него под ногами…

Секунду я лихорадочно соображал, а потом сделал единственное, что мне пришло в голову: выпустил из рук полупустую бутылку бренда. Бутылка разбилась о мостовую, в ночном воздухе внезапно разлился запах ежевики.

– Замечательно! – прошипел высокий. – Дай уж ему и в дверь позвонить, что ли!

Тот, что стоял у меня за спиной, крепче стиснул мою шею и резко меня тряханул – всего один раз. Как шкодливого щенка.

– Нечего тут! – сердито бросил он.

Я обмяк, надеясь усыпить его бдительность, затем сосредоточился и пробормотал связывание в мясистую ладонь верзилы.

– Теткины титьки! – отозвался верзила. – Если ты на стекло наступил, так это ты са-а-а-а-а!!!

Он испуганно заорал: лужа бренда, в которой мы стояли, внезапно вспыхнула.

Воспользовавшись тем, что мне удалось отвлечь верзилу, я вывернулся у него из рук. Однако я сделал это недостаточно проворно. Его нож прочертил у меня по ребрам яркую болезненную полосу, но я все-таки вырвался и помчался по переулку.

Впрочем, убежал я недалеко. Переулок кончался тупиком – высокой кирпичной стеной. Ни окон, ни дверей, спрятаться некуда, и на стенку не вскарабкаешься. Я очутился в ловушке.

Обернувшись, я увидел, что эти двое перекрыли выход из переулка. Более массивный яростно топал ногой, пытаясь затушить пламя.