Имя ветра

У меня тоже горела левая нога, но мне было не до того. Небольшой ожог будет наименьшей из моих неприятностей, если я сию секунду что-нибудь не предприму. Я еще раз огляделся по сторонам, но в переулке, как назло, было очень чисто. Никакого более или менее крупного мусора, который можно было бы использовать как импровизированное оружие. Я принялся лихорадочно рыться в карманах плаща, отчаянно пытаясь придумать хоть что-нибудь. Куски медной проволоки – бесполезно. Соль – может, в глаза им ее швырнуть? Нет. Сушеное яблоко, перо, чернильница, камушек, веревочка, воск…

Верзила наконец затушил пламя, и оба не спеша направились в мою сторону. Отблески от лужи полыхающего бренда играли на лезвиях ножей.

Перерывая свои бесчисленные карманы, я наткнулся на какой-то комок, которого не помнил. А потом сообразил – это был мешочек базаловой стружки, которую я купил, чтобы изготовить симпатическую лампу.

Базал – это легкий серебристый металл, он входит в состав определенных сплавов, которые мне были нужны для изготовления лампы. Манет, наставник весьма добросовестный, дал себе труд подробно описать, какую опасность представляет каждый из материалов, который мы используем. Базал, если его достаточно раскалить, дает очень жаркое пламя.

Я торопливо развязал мешочек. Беда в том, что я не знал, получится у меня или нет. Свечной фитиль или алкоголь зажечь нетрудно. Нужна направленная вспышка, и все, они загорятся. А базал – дело другое. Ему, чтобы воспламениться, нужно большое количество жара. Потому я и не боялся носить его в кармане.

Те двое неторопливо приблизились еще на несколько шагов, и я метнул в воздух горсть базаловых стружек, рассыпая их широкой дугой. Я старался попасть поближе к их лицам, но особо на это не рассчитывал. Весу в стружках не было никакого, это было все равно что кидать горсть рыхлого снега.

Я поднес руку к пламени, что лизало мою ногу, и сфокусировал свой алар. Большая лужа горящего бренда за спиной у громил мигнула и угасла, переулок погрузился в кромешную тьму. Но теплоты все равно было недостаточно. С дерзостью отчаяния я дотронулся до своего окровавленного бока, сосредоточился и ощутил, как жуткий холод пронизал меня насквозь, когда я извлек дополнительную теплоту из собственной крови.

Во тьме переулка ослепительно полыхнуло белым. Я нарочно зажмурился, но даже сквозь веки вспыхнувший базал был пронзительно-ярок. Один из громил завопил, пронзительно и испуганно. Открыв глаза, я не увидел ничего, кроме пляшущих голубых призраков.

Вопль сменился глухим стоном. Я услышал удар: один из них споткнулся и упал. Высокий забормотал, перепуганно всхлипывая:

– Господи, Тарн, глаза, мои глаза! Я ослеп!

Пока я прислушивался к бормотанию, глаза привыкли к свету и мне сделались видны смутные очертания переулка. Я видел темные силуэты обоих громил. Один рухнул на колени, закрывая лицо руками, второй неподвижно распростерся на земле дальше по переулку. Похоже, он с разбегу врезался головой в торчащую из стены балку у выхода из переулка и потерял сознание. Остатки базала, рассыпанные по мостовой, догорали крохотными голубовато-белыми звездочками.

Того, что стоял на коленях, всего лишь ослепило вспышкой, но это не меньше чем на несколько минут – мне хватит времени, чтобы убраться прочь. Я медленно обогнул его, стараясь ступать как можно тише. И тут он снова подал голос. Сердце у меня подпрыгнуло.

– Тарн?! – Голос у него был пронзительный и перепуганный. – Я ослеп, Тарн, ей-богу, ослеп! Мальчишка поразил меня молнией!

Я увидел, как он опустился на четвереньки и принялся шарить руками по земле.

– Прав ты был, не надо было сюда ходить. Не стоит связываться с такими, как он, ничего из этого хорошего не выходит.

Молния… Ну да, конечно. Он же ничего не знает о настоящей магии. Это навело меня на мысль.

Я взял дыхание, заставил себя успокоиться.

– Кто послал тебя? – осведомился я, изо всех сил изображая Таборлина Великого. Вышло не так хорошо, как у моего отца, но тоже неплохо.

Здоровяк жалобно застонал и перестал шарить по земле.

– Ох, сэр! Пожалуйста, не надо…

– Я дважды спрашивать не стану! – сердито перебил его я. – Кто тебя послал, отвечай! И если ты мне солжешь, я об этом узнаю!

– Имени я не знаю! – торопливо ответил он. – Нам просто передали половинку монеты и волос. Никаких имен мы не знаем. Мы с ним даже не виделись. Клянусь!..

Волос. Та штука, которую они называют «искателем», по всей видимости, представляет собой некую разновидность поискового компаса. Сам я настолько сложных вещей изготавливать пока не умел, но основные принципы знал. Снабженная моим волосом, эта штука будет указывать в мою сторону, куда бы я ни сбежал.

– Если я еще хоть раз увижу кого-то из вас, я призову на вас нечто куда страшнее огня и молнии! – пригрозил я, пробираясь к выходу из переулка. Если я сумею завладеть этим их «искателем», мне не придется беспокоиться, что они снова меня выследят. Было темно, я был в капюшоне. Они, небось, даже не знают, как я выгляжу.

– Спасибо, сэр! – промямлил он. – Клянусь, вы нас больше никогда не увидите! Спасибо вам огромное…