Имя ветра

– Вот это что-то новенькое, – насмешливо сказала она, на миг сделавшись похожей на себя обычную. – Так ко мне еще ни разу не подъезжали!

Я наклонился и прижался ухом к ее грудине.

– Ну, как там бьется мое сердце? – спросила она.

– Медленно, но сильно, – сказал я. – Хорошее сердце.

– Оно тебе ничего не говорит?

– Ничего такого, что я мог бы расслышать, – сказал я.

– А ты прислушайся получше.

– Сделай несколько глубоких вдохов-выдохов и помолчи, – сказал я. – Мне нужно послушать, как ты дышишь.

Я прислушался. Она сделала вдох, и я почувствовал, как одна из ее грудок прижалась к моей руке. Она сделала выдох, и я ощутил затылком ее теплое дыхание. Я весь покрылся мурашками.

Я представил себе неодобрительный взгляд Арвила, закрыл глаза и постарался сосредоточиться на том, что я делаю. Вдох-выдох… Это было все равно что прислушиваться к шуму ветра в кронах деревьев. Вдох-выдох… Я слышал слабое похрустывание – как шелест сминаемой бумаги, как слабый вздох. Но ни влажности, ни бульканья в легких не было.

– У тебя волосы так приятно пахнут… – сказала она.

Я выпрямился.

– С тобой все в порядке, – сказал я. – Непременно дай мне знать, если вдруг тебе станет хуже или что-то будет не так.

Она дружески кивнула и сонно улыбнулась.

Раздраженный тем, что дракк все никак не спешит явиться на свет костра, я подбросил дров в огонь. Я посмотрел на северные утесы, но в сумерках ничего видно не было, кроме очертаний деревьев и скал.

Денна вдруг рассмеялась.

– Я что, действительно назвала твое лицо сахарницей или как-то так? – спросила она, уставившись на меня. – А сейчас я, вообще, разумно разговариваю или нет?

– Это просто легкий бред, – успокоил я ее. – Это будет накатывать приступами, пока ты не уснешь.

– Ой, надеюсь, тебе от этого так же смешно, как и мне! – сказала она, плотнее закутываясь в одеяло. – Это похоже на ватный сон, только не такой теплый.

Я поднялся по лестнице на вершину серовика, где мы сложили свои пожитки. Взял из клеенчатого мешка пригоршню деннеровой смолы, спустился с нею вниз и бросил ее на край кострища. Смола затлела, от нее повалил едкий дым, и ветер понес его на северо-запад, в сторону невидимых утесов. Авось дракк почует и прибежит.

– Я переболела воспалением легких, когда еще совсем маленькая была, – сказала Денна без особого выражения. – Вот почему у меня легкие так себе. Иногда я вообще дышать не могу, это просто ужасно.

Денна продолжала, прикрыв глаза, как будто разговаривала сама с собой:

– Я на две минуты перестала дышать и умерла. Иногда я думаю: наверное, все это какая-то ошибка, а на самом деле я должна была умереть. Но, если это не ошибка, значит, я здесь не просто так. Но, если на то и есть причина, я не знаю, зачем я здесь.

Было вполне вероятно, что Денна даже не сознает, что говорит вслух. Было еще более вероятно, что большая часть ее мозга уже спит, и наутро она вообще не вспомнит ни о чем из того, что сейчас происходит. Поскольку я не знал, как себя вести, я просто кивнул.

– Это было первое, что ты мне сказал: «Я думал о том, зачем ты здесь». Мои семь слов. Я и сама так долго об этом думала!

Солнце, уже и так скрывшееся за облаками, наконец село за западные горы. Земля погрузилась во тьму, и вершина нашего холма сделалась похожа на островок в океане ночи.

Денна принялась клевать носом. Голова у нее мало-помалу опускалась на грудь, потом снова вскидывалась. Я подошел и подал ей руку.

– Пошли, скоро сюда дракк явится. Надо забраться на камни.

Она кивнула и поднялась на ноги, по-прежнему кутаясь в одеяла. Я проводил ее к лестнице, и она медленно, спотыкаясь, полезла наверх.

На камне, вдали от костра, казалось очень холодно. От ветра легкий ночной холодок становился еще холоднее. Я постелил одно одеяло на камне, и она села на него, кутаясь во второе. Холод, видимо, несколько пробудил Денну, и она, дрожа, капризно огляделась по сторонам:

– Гадкая курица! Ну иди уже, кушать подано! Мне же холодно!

– Я-то надеялся, что к этому времени уже уложу тебя в теплую постельку в Требоне, – сознался я. – Вот тебе и мой блестящий план…

– Ты всегда знаешь, что делаешь, – невнятно пробормотала она. – Ты такой важный, ты так смотришь своими зелеными глазами, как будто я действительно что-то значу. Это ничего, что у тебя есть дела поважнее. Я хоть иногда с тобой вижусь, и то хорошо. Иногда, время от времени. Все равно я счастлива, что встречаюсь с тобой хоть ненадолго, я знаю.

Я покладисто кивал, осматривая склоны в поисках дракка. Мы еще немного посидели, глядя в темноту. Денна поклевала носом, потом вдруг вскинулась и села прямо, сдерживая очередной приступ дрожи:

– Ты обо мне не думаешь, я знаю…

Она умолкла.

Человеку в бреду лучше поддакивать, иначе он может сделаться буен.

– Я все время о тебе думаю, Денна, – сказал я.

– Не надо со мной так снисходительно! – сердито сказала она, и тут же ее тон снова смягчился. – Ты не думаешь обо мне так. Это ничего. Но, если тебе тоже холодно, ты можешь сесть рядом и обнять меня. Ну, чуть-чуть.

С сердцем, колотящимся во рту, я подвинулся ближе, сел у нее за спиной и обвил ее руками.