Имя ветра

Меня обнаружили без сознания на том железном колесе, что убило демона. Местный костоправ заштопал меня, как умел, и, не ведая о редкостной прочности моего черепа, выразил серьезные сомнения в том, что я вообще когда-нибудь очнусь.

Поначалу все сходились на том, что я попросту неудачливый зевака или что я каким-то образом отодрал колесо от церкви. Однако мое чудесное исцеление вкупе с тем фактом, что я прожег дыру в стойке, наконец-то заставили людей обратить внимание на то, о чем целый день твердили один парнишка и какая-то престарелая вдова: что когда старый дуб полыхнул, точно факел, они увидели человека, стоящего на крыше церкви. Пламя озаряло его снизу. И руки у него были воздеты, словно в молитве…

Когда мэру с констеблем в конце концов стало нечего говорить, чтобы заполнить тишину, они остались сидеть, тревожно поглядывая то на меня, то друг на друга.

Мне пришло в голову, что они видят перед собой отнюдь не оборванного юнца без пенни в кармане. Они-то видели раненого таинственного незнакомца, который убил демона. Я не видел причин их разубеждать. Более того, сейчас было самое время хоть отчасти воспользоваться плодами этой истории. Если они считают меня кем-то вроде героя либо святого, это удобный рычаг для давления.

– А куда вы дели труп демона? – спросил я и увидел, как они сразу успокоились. До сих пор я произнес никак не больше дюжины слов и на большую часть их осторожных вопросов отвечал только угрюмым молчанием.

– Насчет этого не тревожьтесь, сэр, – сказал констебль. – Мы уж знаем, что полагается делать.

У меня засосало под ложечкой, и я все понял прежде, чем они об этом сказали: сожгли и зарыли. Чудо природы, уникальный экземпляр, а они его сожгли и зарыли, словно мусор! Я знал, что наши натуралисты из архивов отдали бы правую руку за возможность изучить такую редкость. Я даже надеялся в глубине души, что, дав им подобную возможность, снова получу право посещать архивы…

А еще чешуя и кости. Сотни фунтов денатурированного железа – алхимисты бы за него передрались…

Мэр закивал и прочитал нараспев:

– «В десять футов яму рыть, вяз, и ясень, и рябину в эту яму положить…» – Он прокашлялся. – Хотя яму, конечно, пришлось вырыть побольше. Все работали по очереди, чтобы управиться как можно быстрее!

Он показал мне руку, гордо демонстрируя свежие волдыри.

Я зажмурился, борясь с желанием приняться швыряться чем попало и бранить их на восьми языках. Это объясняло, отчего город до сих пор в таком жалком состоянии! Все были заняты тем, чтобы сжечь и зарыть создание, стоящее, как королевская вира.

Ну ладно, тут уж ничего не поделаешь. Вряд ли моей свежеобретенной репутации хватит, чтобы меня защитить, если они поймают меня на том, что я пытаюсь его откопать…

– Та девушка, что выжила на свадьбе Маутенов, – сказал я. – Ее кто-нибудь сегодня видел?

Мэр вопросительно посмотрел на констебля.

– Насколько я слышал, нет. А вы думаете, что она имеет какое-то отношение к этому зверю?

– Чего-о?! – вопрос был настолько абсурдный, что я не сразу его понял. – Нет! Не говорите глупостей.

Я грозно зыркнул на них. Меньше всего мне хотелось, чтобы кто-то решил, будто во всем этом замешана Денна.

– Она помогала мне в моих трудах, – сказал я, стараясь, чтобы это звучало как можно более туманно.

Мэр воззрился на констебля, потом снова посмотрел на меня.

– И что, эти ваши… труды уже окончены? – осторожно спросил он, словно опасаясь меня задеть. – Я, разумеется, не собираюсь лезть в ваши дела… но…

Он нервно облизнул губы:

– Отчего это случилось? Нам теперь ничто не угрожает?

– Нет, насколько от меня это зависит, – сказал я все так же туманно. Это звучало достаточно героически. Если уж я на этом ничего не заработаю, кроме репутации, стоит позаботиться о том, чтобы это была правильная репутация.

И тут меня осенило.

– Чтобы убедиться наверняка, что вам ничто не грозит, мне требуется еще одно. – Я подался вперед, сплетя пальцы. – Мне требуется знать, что именно Маутен откопал на Курганье.

Я увидел, как они переглянулись, явно думая: «Откуда он знает?»

Я откинулся на спинку стула, сдерживая желание ухмыльнуться, как кот, залезший на голубятню.

– Если я узнаю, что именно Маутен там нашел, я смогу принять меры, чтобы такое больше не повторилось. Я понимаю, что это тайна, но в городе наверняка должен быть кто-то, кому что-то известно. Объявите об этом во всеуслышание, и пусть любой, кто хоть что-то знает, придет ко мне.

Я плавно поднялся на ноги. Мне стоило некоторого труда не скривиться от многочисленных болей.

– Чем быстрее, тем лучше. Я уезжаю завтра вечером. У меня срочные дела на юге.

И вышел за дверь. Мой плащ довольно театрально развевался у меня за спиной. Я все-таки актер до мозга костей и знаю, как следует удалиться, когда сцена окончена.