Имитация науки. Полемические заметки

Весьма характерен тот факт, что дана ссылка на англоязычный оригинал работы А. Гидденса, а не на общедоступный перевод. Тем самым читателю прозрачно намекают, что с английским языком автор на «ты». Вместо слова «община» автор использует слово «коммьюнити»[300] и вообще не упускает случая блеснуть своей приобщенностью к англоязычной культуре. Другая особенность стиля Г. Э. Говорухина – уже отмеченное нами тяготение к канцеляризмам. Наиболее наглядно это проявляется в том, что автор не знает иного слова для передачи идеи воплощения чего-то в действительность, кроме глагола «осуществляется». У него осуществляется «заселение пространства»[301], «позиционирование понятия и дискурса власти»[302] (хорошо бы знать, что это такое), «социализация власти»[303], «распространение рационализма в системе властных отношений»[304] (еще одна загадка), «кредитование доверия»[305], «осмысление и символизация территории»[306], «понимание особенности пространства»[307], «апробация эффективности социальной модели поведения»[308], «освоение Дальнего Востока крестьянами»[309], «косвенное влияние власти на пространство»[310], «процесс окультуривания пространства»[311], «контроль власти»[312], «рефлексия горожан на свое место в истории страны»[313] (о, златоуст!).

Нами приведено лишь незначительное количество стилистических перлов, которыми обогатил человечество Г. Э. Говорухин. Изумительные жемчужины его неподражаемого красноречия щедро рассыпаны по страницам монографии, и всякий желающий может насладиться их созерцанием. (Если, конечно, этому желающему достанет душевных сил погрузиться в изучение сего шедевра.)

Поскольку, как показывает опыт, храбрецов, способных одолеть труды Г. Э. Говорухина, не очень много, мы используем для прояснения особенностей его творчества следующий прием. Попробуем перевести какой-нибудь простой и всем хорошо знакомый текст с нормального русского языка на говорухинский новояз. Сказку «Репка», например.

Мы вполне отдаем себе отчет в том, что наш перевод русской народной сказки на говорухинский лэнгвидж, как и всякий перевод, несовершенен. Например, мы не смогли, как ни старались, передать такую существенную особенность говорухинского словосозидания, как совершенно свободная, никакими условностями не связанная манера расставлять знаки препинания. Или, например, чуждое всякого доктринерства отношение к требованию согласовывать слова в роде, числе и падеже[314]. Не сумели мы воспроизвести и другую принципиальную черту творческого почерка Г. Э. Говорухина: отсутствие всякого догматизма в вопросах орфографии. Слово «большинство», например, он, ничуть не смущаясь, пишет через «е»[315]. В его нетленном творении мы находим следующие перлы: «прямо таки экстраординарные»[316], «апеллируя ими»[317], «конкуретноспособность»[318], «селЕтебная застройка»[319], «на лицо перестройка сознания человека»[320], «эксперЕментировать»[321], «коннАтативный»[322], «конотативный»[323], «кондоминиМум»[324]. Там, где частицу не следует писать слитно, он пишет раздельно, а там, где раздельно, – слитно[325]. И это еще далеко не все! Автор употребляет понятия в произвольном смысле, не считаясь с их реальным значением. Он путает понятия «уникальный» и «единственный»[326], «курьез» и «парадокс»[327], слова «такой» и «таковой»[328], аутентификацию и идентификацию[329], силлогизм и афоризм[330], аналог и образец[331], обстоятельство и свидетельство[332], цепь и линию[333], экстрарецепторную систему и интерорецепторную[334], сформированность и сформулированность[335], дублирование и копирование[336], странность и особенность[337], освещение и освящение[338], слова «доминантный» и «доминирующий»[339]. Мэтр употребляет в неведомом смысле слова «экспонировать»[340], «рефрен»[341], «знаменатель»[342], «перверсия»[343]. Г. Э. Говорухин измыслил «золоторазведывательные экспедиции»[344], интенсивность у него обладает свойством активности[345], численность сосредотАчивается[346], процесс коммуникации стягивается в треугольник[347], у пространства появляются ландшафтные особенности[348], и оно к тому же занимается хозяйственной деятельностью[349], миграция артикулирует[350]. Буйное воображение языкотворца произвело на свет таких словесных бастардов, как «администратизация»[351], «окрестьянизация»[352], «земледельчество»[353], «процентность»[354], «физичный»[355], «макроисторичность»[356]. Да, воистину «велик могучим русским языка». Но пародист Александр Иванов, которого мы процитировали, все-таки вряд ли смог бы додуматься до слова «за-столбление», явленного в первом издании монографии Г. Э. Говорухина[357].