Имитация науки. Полемические заметки

«Заметим – хотя к этому времени на английской родине правам человека перевалило за 500 лет, взлелеявшие их (а может – взлелеянные ими) британцы не только не поддержали свободу, равенство, братство французов, а стали их главными и злейшими врагами в нескольких военных коалициях и в конце-концов (орфография источника. – Р. Л.) победили при Ватерлоо» (с. 142).

За ним следует такое продолжение:

«Коренной американский плантатор Т. Джефферсон, до того как стать государственным секретарем, вице-президентом, президентом США, был (с 1785 г.) американским послом во Франции. Здесь он читал и критиковал текст, внесенный позже в национальное собрание французским маркизом и американским генералом Лафайетом как проект Декларации прав человека и гражданина. В подготовке проекта участвовали и другие люди – скажем, аббат Э. Сийес, но личное влияние американского посла тоже несомненно. А вот необыкновенно популярный и много читаемый в эти годы по обе стороны Атлантики Т. Пейн, автор «Здравого смысла» и «Прав человека», успел побывать не только депутатом революционного Конвента (1792 г.), но и узником французской тюрьмы, где вопреки личным неприятностям писал “Век разума”» (пунктуация источника. – Р. Л.) (с. 142).

Странно, почему ничего не сказано о том, имел ли упомянутый Т. Пейн дворянский титул, где находилась тюрьма, в которой он отбывал наказание, суровым или не очень был в той тюрьме режим, в чем состояли упомянутые личные неприятности. Все это ведь такие важные материи, без которых раскрыть европейскую антиномию прав человека абсолютно немыслимо.

И в подобных словесных виньетках основной смысл статьи становится неуловимым. Автор не обосновывает свою позицию по правилам научного дискурса, а развлекает публику светской беседой, где отсутствует какой-то внятный сюжет и невозможно предугадать, о чем пойдет речь в следующем абзаце.

Автор, вставший на позицию христианского атеизма, не только освобождается от скучной обязанности писать связно и по существу, он также обретает способность мистического прозрения. Вот на с. 142 А. П. Герасименко пишет:

«Несомненно, на рубеже XVIII–XIX вв. в США было немало белокожих представителей человеческого рода, которые, как их 3-й президент, родились уже здесь. Но ведь Джефферсон не стал бы тем Джефферсоном, которого мы знаем, если бы имел в виду под каждым человеком только этих людей. Он явно обращался ко всем нам – чернокожим, красно(желто)кожим, белокожим мужчинам и женщинам» (с. 142).

«Явно обращался»! Откуда это следует? Какими рациональными аргументами этот тезис доказывается или хотя бы может быть доказан? Об этом нам ничего не сообщается. Остается лишь предположить, что данное знание А. П. Герасименко получено в акте откровения.

Финал статьи наступает внезапно и безо всякой связи с предыдущим содержанием. В заключительном абзаце автор фактически отвергает право как регулятор общественных отношений, предпочитая ему мораль. Вот последняя фраза статьи: