Имитация науки. Полемические заметки

Обществовед, как и любой другой человек, включен в социальную систему, располагается в определенной социальной нише. Башен из слоновой кости в реальности не существует. (А если бы и существовали, арендовались бы за солидную плату.) Ангажированность обществоведения – неоспоримый факт действительности. Это означает, что зрение исследователя социальной реальности предрасположено к избирательности. Обществовед порой не замечает того, что находится у него перед глазами, слишком большое значение придает несущественным обстоятельствам и в то же время не обращает внимания на очевидные процессы и тенденции. Конечно, такая близорукость и избирательность могут быть (а чаще всего и являются) вполне преднамеренными, но к сущности идеологии это обстоятельство не имеет прямого отношения. Существует соблазн впасть в грех морализаторства и обвинить всех идеологов в сознательном искажении действительности. Однако поддаваться такому соблазну не следует. Да, обществовед может лгать сознательно, но не ложь составляет сущности идеологии.

Идеология и мифология

Поскольку понятие идеологии (при любом ее толковании) ассоциируется с искажением действительности, с заблуждением, с мысленным конструированием особого мира, противостоящего реальному, постольку существует объективная возможность сближения идеологии и мифологии вплоть до их отождествления. Такая тенденция отчетливо проявилась, например, в концепции Б. В. Бирюкова. Приведем соответствующие высказывания:

«Вместо термина “идеология” (или наряду с ним) мы будем использовать термин “мифология”»[416].

И далее:

«<…> Для современного общества “идеология” имеет по сути дела то же значение, что и “(политическая) мифология”; и это значение родственно его значению применительно к культурам далекого прошлого. Рост образования, развитие науки и техники, как на это неоднократно указывалось, не препятствует тому, что в сознание членов человеческих коллективов, в массовую психологию могут внедряться или в ней возникать системы представлений (или элементы таких систем), которые с полным основанием можно квалифицировать как мифы»[417].

В свете развиваемых здесь представлений ставить знак равенства между идеологией и мифологией совершенно неправомерно. Дело заключается в том, что миф, как бы мы его ни трактовали, ни в каком смысле не является иллюзией. Миф создан и существует как определенный способ понимания и истолкования мира. Главная функция мифа – ориентационная. Миф реализует ее присущим только ему способом. Это относится как к древним, так и к современным мифам. Когда миф возник, он становится частью социальной реальности. Да, действительность в мифе отражается искаженно. Но это искажение – не объективно обусловленная иллюзия, а результат мысленного конструирования. Миф никак не может возникнуть в процессе научного исследования, а идеология – не только может, но и реально там возникает. Если идеология – внутренний аспект научной деятельности, то миф – внешняя по отношению к науке данность. Конечно, для создания современных мифов зачастую используются данные науки. Но это всегда недобросовестное использование фактов, жонглирование цифрами, применение софистических приемов, словом, манипуляция сознанием. Научная верификация современного мифа всегда губительна для последнего. Так, усилиями Резуна-Суворова создан миф о том, что нападение Германии на СССР 22 июня 1941 г. носило характер превентивного удара. Сталин будто бы готовился к агрессии против миролюбивой нацистской Германии, но Гитлер его опередил. Критика этого мифа дана многими авторами, в частности, А. В. Исаевым[418]. Другое дело – идеология. Исход спора между разными идеологическими системами далеко не так очевиден, как результат сопоставления мифа с научными данными.