Император. Книга третья. Суворов

– Самое правильное решение, – подтвердил Чернов. – У Молитора самая слабая дивизия. Французы думают, что вы попытаетесь прорваться через Швиц, естественно, на этом направлении сосредоточили главные силы.

Все генералы согласились с планом главнокомандующего. Продовольствие решили выдавать по половине порции, благо заготовили немного хлеба, сыра и мяса. Если разумно экономить, должно хватить дней на десять.

– На все деньги, что у меня есть, пусть фуражиры закупят у местного населения продовольствие, – объявил Константин. – Не хватит, я оставлю государственные долговые расписки. Право на это у меня есть.

Далее перешли к боеприпасам. Решено – патроны беречь. Коль предстоят схватки – действовать штыковыми атаками.

– Ещё очень важный вопрос, – сказал Суворов, – что делать с ранеными? Быстрый марш с боями, имея на руках столько раненых, нам не совершить. Их надо оставить здесь в Муттентале. – Он позвал Фукса, попросил прихватить бумагу и чернильный набор. Приказал: – Напишите от моего имени письмо генералу Массена с просьбой позаботиться о наших раненых, как мы заботимся о раненых французах. Взываю к его благородству и милосердию.

– Диспозиция следующая, – сказал Суворов, склоняясь над картами: Восемнадцатого утром выступает Ауфенберг. Пусть проведёт разведку боем. На следующий день Багратион, а за ними все остальные. Корпус Розенберга и дивизия Ферстера остаётся прикрывать отход. Вам, Андрей Григорьевич, – поднял он взгляд на Розенберга, – стоять насмерть, пока последний мул с поклажей не перевалит через Брагель. Потом, с Богом, отходите. На вас надежда особая. По возможности сделайте вид, будто мы и вправду решили прорваться через Швиц. Выдержите?

– Уж, выдержу! – пообещал Розенберг и перекрестился.

– Уж постарайтесь. У вас всего четыре тысячи штыков. Против попрёт колонна в шестнадцать тысяч, с пушками и кавалерией.

После совещания ко мне подошёл Чернов.

– Помните, что вы должны сделать? – строго спросил он, глядя мне прямо в глаза.

– Помню, – спокойно ответил я.

– Понимаю – дело грязное. Но коль поручено – выполняйте.

Он устало влез в седло и поскакал в направлении Швица.

– О чем вы говорили с Черновым? – поинтересовался у меня Константин.

– Он постарается уверить Массена, что мы решили пробиться по этому направлению, – соврал я.

* * *

Австрийский корпус Ауфенберга провёл успешный рейд. Снял посты с горы Брагель, благополучно спустился в Кленвенталь и занял позиции. На следующее утро французы атаковали австрийцев. Те стали отступать, заманивая врага в лесистую местность. Те увлеклись и напоролись на русские штыки авангарда Багратиона. А дальше начались упорные бои.

Суворов взобрался на свою клячу. Надвинул на глаза круглую шляпу. Укутался в епанчу. Антонио решил идти пешком. Я подошёл к главнокомандующему.

– Разрешите обратиться.

– Говорите.

– Впереди тяжёлые сражения. Неизвестно, что может случиться…

– Ах, ты вон, о чем, – смекнул Суворов и бросил быстрый взгляд в сторону Великого князя, которому казак подавал лошадь.

– Я не смогу, не посмею поднять руку на сына государя.

– Понимаю тебя, – вздохнул Суворов.

– Ваше превосходительство! – К нам тяжёлыми размашистыми шагами подошёл взволнованный Розенберг.

– Что случилось, Андрей Григорьевич?

– Александр Васильевич, тут такое дело… Пастух местный рассказал, что на кладбище французы что-то закопали. Я пошёл с ним. С виду могилка свежая, крест стоит. Приказал раскопать.

– И что там?

– Две гаубицы. Целёхонькие. Утащить не успели. И зарядные ящики к ним.

– Ну, ты мастер клады искать. Молодец! – похвалил его Суворов.

– Только у меня офицеров артиллерийских всех выбило, – пожаловался генерал. – Капрал остался, да и тот хромает.

– А возьми-ка Доброва, – нашёл выход Суворов.

Розенберг с сомнением взглянул в мою сторону.

– Мне бы майора надо. А Добров молод ещё.

– Как же, молод, – возмутился Суворов. – Он на флагманском корабле у Фёдора Фёдоровича служил в артиллерии. Корфу штурмовал. А ты его все за молодого считаешь.

– Ну, коли у Фёдора Фёдоровича… Возьму.

Я с облегчением выдохнул. Остаюсь в арьергарде. Пусть Аркадий присматривает за Константином. А я здесь повоюю.

Пушки, что выкопали на кладбище, оказались отменные, короткоствольные «фоконы». По восемь зарядов к каждой. Тут же нашлась дощечка с таблицей прицелов, – вот удача! Заряд, ядро, угол подъёма ствола – дальность выстрела. Я сформировал обслугу для каждой пушки и приказал готовиться.

После полудня, в направлении Швица загрохотал бой. На наши передовые посты напали французы.

– Докладывать мне обстановку! – требовал Розенберг.

Ему сообщили, что передовая колонна французов появилась из Швица. Наши посты встретили их в штыковую. Французам удалось захватить нашу полевую пушку.

– Отбить её! – разгневался Розенберг. – Как же это вы, ребятушки пушку французам отдели? Не хорошо!

Пушку отбили, да ещё захватили французскую гаубицу. С этим добром отошли к основным позициям. К вечеру бой затих.