Императорский московский воспитательный дом. (1763–1813 – первые 50 лет в истории Научного центра здоровья детей РАМН)

До наших дней сохранилось письмо от ноября 1769 г., написанное генералом-поручиком, Действительным Камергером, Попечителем Воспитательного дома, князем Д. М. Голицыным Главному Попечителю и членам Опекунского Совета, в котором он сообщал, что его покойная супруга, княгиня Екатерина Дмитриевна, урождённая княжна Кантемирова, будучи в Париже при смерти, оставила завещание. В дар Московскому воспитательному дому она предоставила сумму в 22 000 рублей, прибыль от которой в банке следовало использовать для обучения воспитанников Дома врачебному делу. Она разработала план, согласно которому «каждые 6 лет посылать по три человека из России в один из иностранных Университетов для обучения Медицины и её частям, хирургии, повивальному искусству, докторству и другим потребным к тому наукам». Молодые люди, отправляемые в чужие государства, должны быть в возрасте от 15 до 18 лет из вольных Российских, или, по крайней мере, родиться или иметь родственников в России. Они должны быть под опекой Императорского московского воспитательного дома, Главного Попечителя и Опекунского Совета. Ещё одним условием завещания княгини Е. Д. Голицыной было «содержание в иностранном университете одного из иностранных профессоров с выплатой ему жалования, чтобы он мог наблюдать за поступками, поведением, успехами в науках и сообщать Главному Попечителю и Совету, кого из учащихся оставлять для окончания учёбы, а кого за неспособность отзывать обратно и направить на его место другого учащегося». И, наконец, последним условием её завещания было возвращение воспитанника по окончании учения в Россию в звании доктора медицины, чтобы «будучи надёжным лекарем, по закону использовать своё искусство врачевания». Предпочтение из всех европейских университетов она отдала Страсбургскому, потому что там, «во-первых, учение порядочное и основательное, изобилие в науках; во-вторых, удобнее жить, чем в других городах, можно научиться французскому и немецкому языку; в-третьих, там меньше, чем в других городах Европы, учеников из России, а чем меньше общество, тем меньше поводов к лености и развратному житию, тем прилежнее учиться и порядочнее жить могут они…» [17].

Источниками финансирования также были 1/8 часть государственных доходов от лотерей, 1/4 часть от «публичных увеселений – театров, опер, балетов, балов и всяких игрищ за деньги»[11]. Кроме того, Воспитательному дому представлялись такие привилегии, как право приобретать в собственность и продавать земли и строения, разрешалось заводить аптеку и мануфактуры для обучения и заработка денег, иметь личную охрану и казённую печать, на которой изображался государственный герб Российской империи – двуглавый орёл. Заведение освобождалось от всех пошлин и городских повинностей, могло строить собственные фабрики, заводы, мастерские и аптеки, продавать и покупать земли и дома независимо от согласия каких-либо присутственных мест. Заведению было предоставлено право собственной юрисдикции, то есть все его служащие в делах и проступках подлежали суду только самого Учреждения [15].

В заметке по поводу 100-летнего юбилея Московского воспитательного дома было написано о том, что план И. И. Бецкого был превосходным. «Невольно дивишься административным способностям и человеколюбивой заботливости И. И. Бецкого. С какой предусмотрительностью и ясным пониманием дела определено всё до мельчайших подробностей, начиная с самой постройки Дома и до воспитания и содержания детей и обхождения с родильницами. Ничего не забыто ни в нравственном, ни в физическом отношениях с самого раннего возраста и до совершенного возраста воспитанников. И. И. Бецкой нашёл финансовые средства как на устройство Воспитательного дома, так и на ежегодные расходы по его содержанию, не отягощая финансовые средства правительства….Он придумал устроить при Воспитательном доме банк, который был бы полезен обществу и обеспечил навсегда существование Дома. Мысль сочетать банк и богодельню была оригинальна и вместе с тем весьма практична»[4]. Так, И. И. Бецкой открыл банк, основной капитал которому дала благотворительность. Предложенные И. И. Бецким Сохранная, Ссудная и Вдовья Казна были «высочайше конформированы» в 1772 г., окончательно открыты – в 1775 г., и он стал и попечителем, и банкиром Воспитательного дома [18].