Империи норманнов: Создатели Европы, завоеватели Азии

После потрясений конца 1130-х годов отношения между Англией и Шотландией на следующий десяток лет стабилизировались. Давид и Генрих продолжали по возможности поддерживать притязания Матильды на английский престол, однако в центре внимания враждующих группировок Стефана и Матильды находился юг страны, и шотландский двор избежал самых тяжелых последствий Анархии. Более долгосрочные последствия имел продолжавшийся приток англо-нормандских аристократов. Многие из них прибыли из Северной Англии, то есть с территорий, с которыми шотландские монархи и их знать поддерживали регулярные контакты. Именно от таких переселенцев произошли Баллиолы и Брюсы. Однако не все пришли с севера. Много людей было родом из Хантингдона, южного графства короля Давида, и его окрестностей. Гораздо менее очевидной выглядит связь между Шотландией и Уэст-Кантри – регионом, по неясным причинам ставшим третьей крупной областью, аристократы которой стремились обосноваться в Шотландии. В большинстве таких случаев нормандцы продолжали владеть землями к югу от границы, а зачастую и землями в Нормандии. И хотя вскоре роды начали пускать корни, важность этих связей не следует недооценивать{316}.

В связи с этим много сказано о «революции Давида» в шотландской политике. Импортируя нормандскую знать и нормандские знания, Давид I, как считается, пинками и криками затащил отсталое шотландское королевство в XII век. Давид и его нормандцы, безусловно, стояли в начале этого процесса, однако куда более важную роль в нем предстояло сыграть невестке и внукам Давида, не говоря уже о шотландских аристократах. Со своей стороны, Давид стал жертвой собственной успешности. Его долголетие привело к тому, что он на год пережил единственного сына. Он уже назначал Генриха наследником по франко-нормандскому образцу, а когда Генрих умер, сделал то же самое с юным Малькольмом, старшим сыном Генриха. И когда в 1153 году Давид мирно скончался, трон сразу перешел к его двенадцатилетнему внуку.

Воцарение ребенка всегда было определенным испытанием для средневекового королевства. Оно вело к вакууму власти на вершине политической иерархии, и успех правления юного монарха зависел от способности его друзей и соратников удержать государственный корабль, а также от готовности сильных людей страны поддержать их. Тот факт, что королевство Шотландия сумело пережить правление мальчика, говорит о надежности основ, заложенных Давидом, а также о политическом уме опекунов Малькольма, прежде всего его матери Ады де Варенн.

Заметность Ады в эти годы требует объяснения. Королева-мать часто играла определенную роль в средневековых регентствах, ведь она представляла собой наиболее естественную связь с предыдущим правлением. Тем не менее нельзя считать, что такая деятельность подразумевалась сама собой. Когда в конце 1216 года умер король Англии Иоанн, его жена Изабелла не стала регентом своего девятилетнего сына Генриха III. И даже в случае Малькольма роль главного опекуна первоначально отводилась Дункану I, графу Файфу, – возможно, из-за той роли, которую граф Файф играл в шотландских традициях коронации{317}. Но, едва проследив за вступлением Малькольма на престол, Файф тоже скончался. Образовавшуюся нишу и заняла способная Ада. В последующие годы тон при дворе задавала группа аристократов, сплотившаяся вокруг королевы-матери. Она состояла в основном из нормандских фаворитов Давида (и Ады) – туда входили, в частности, Уолтер Фиц-Алан, Гуго и Ричард де Морвили, Давид Олифард. Когда Малькольм достиг совершеннолетия, никакого резкого перелома не произошло, поскольку его прежние опекуны остались при нем в качестве доверенных советников{318}.

Решение Ады оставаться рядом с Малькольмом, вероятно, было вызвано состоянием здоровья короля. К 1160-м годам у него уже определенно имелись симптомы какого-то серьезного заболевания. И если, как подозревают современные историки, он страдал болезнью Педжета (это хроническое заболевание костей может привести к аномальному их разрастанию и даже смерти), то первые признаки проблемы могли проявиться намного раньше. Возможно, как раз поэтому Малькольм твердо хранил целомудрие. При неженатом и больном сыне на троне будущее Ады выглядело небезоблачным. И хотя ее попытки заставить Малькольма произвести на свет наследника потерпели неудачу, она делала все возможное, чтобы обеспечить продолжение своего рода.