Империя дракона

Вспомнив слова, когда-то тщательно переписанные мною на чистый лист бумаги, я заставил тонкий луч луны лечь на мостовую пятном света. Моя правая рука непроизвольно сжалась в кулак и незнакомец захрипел, его кряжистое тело задергалась в судорогах, длинные морщинистые пальцы потянулись к горлу. Он почувствовал, как петля затягивается у него на шее и понял, что это я медленно, но верно душу его. В его взгляде промелькнул неподдельный ужас и я ослабил хватку. Любопытно и страшно было наблюдать, как черное сгорбленные существо пятится от пятна лунного света. Я позволил ему немного отступить и тут же сделал новый жест рукой, так, что фонарь висевший на медном крючке у крыльца таверны вспыхнул ярким, оранжевым светом. Незнакомец отскочил от обжигающего тепла, проворно преодолев большую часть улицы. Я почувствовал, исходившие от него злобу и страх.

– Вы конечно же пришли за данью, ваше величество, – прохрипел из темноты грубый, затравленный голос. Как быстро этот жестокий убийца произвел меня в короли. Внутренним зрением я заглянул на дно высохшего колодца. Там блестели груды самоцветов, монет, шкатулок и окованных железом сундуков. Наряду с ними в колодец были сброшены все вещи, которые только удалось найти в опустевших домах, дешевые украшение, нарядные женские тряпки, мужская одежда, кольчуги, инструменты плотников, кузнецов, ремесленников, детские игрушки и просто домашняя утварь. Хаотичное нагромождение новых и видавших виды вещей преграждало путь к самым ценным сокровищам. А в кучах золота и мелких драгоценных камней поблескивали лобовые кости черепов и пустые глазницы. Те, кто не успели выбраться из крепостных стен навсегда остались здесь. Про себя я решил, что этот дракон рано или поздно станет жертвой собственной жадности.

– Дань это всего лишь формальность, чтобы ты и те кто подобны тебе не забыли, что над ними тоже существует высшая власть, – я сделал шаг вперед и он попятился от меня. Мне приходилось следить за лучами луны, чтобы они золотистой пылью разбивались о крыши домов и освещали узкую улицу.

– Этого будет достаточно? – тихо спросил хриплый голос, донесшийся из полосы мглы. За моей спиной с хрустом порвался тент и из телеги на землю посыпались полновесные монеты, крошечные изумруды, замерцали золотые и серебряные слитки. – Налог собирается каждые семь лет, этого должно хватить.

Неуверенный тон говорившего хрипел в тишине и мгле, и как будто отгораживал темное зло, оставшееся в прошлом от достоинства и силы нового правления. Теневой, сумеречный мир, к которому я теперь принадлежал тоже ждал начала следующей эпохи.

– Правителю не подобает самому собирать дань, – задумчиво произнес я, краем глаза следя за всеми передвижениями мрачной тени. – Не позже, чем завтра я пришлю сюда своих слуг. Постарайся не испугать их своим внезапным появлением.

Я был уверен, что Перси с честью выйдет из ситуации, собрав на мостовой даже чуть больше монет, чем ему причитается. Не то, чтобы я уважал древний обычай сбора налогов, но это был единственный способ напомнить жутким крылатым рептилиям о том, что даже они могут понести наказания, если перейдут границу дозволенного. Не от копья драконоборца, а от такого же дракона, как они сами с единственной лишь разницей, что в его венах течет королевская кровь, а в голове роятся наставления духов. Только теперь я понял, как выгодно было Ротберту иметь при себе прирученного чародея.

Вернувшись к Перси, я почувствовал непривычную усталость и тем не менее забрался в седло.

– Если мы свернем на запад, то приедем к гостеприимно распахнутым воротом города с интересным название Лары, – голос эльфа разливался по ночи музыкальными трелями. – Знать города, должно быть, считает, что духи покровительствуют им. Это, правда, самый богатый и роскошный из всех городов, особенно сейчас в сезон весенних маскарадов.

Когда-то я видел пестрые карнавалы в родной столице, следил тем, как мелькает в нарядной толпе пышная накидка леди Сильвии, чувствовал обжигающее дыхание преследователя у себя на затылке. Воспоминания ненадолго пробили брешь в холодном бесчувствии и тут же отступили на задний план. Ослепительные фрагменты прошлого теперь причиняли боль и лучше было не перебирать их. Теперь я принадлежал к иному миру, а в этом был всего лишь сторонним наблюдателем, чародеем, решившим совершить паломничество по незнакомым местам лишь для того, чтобы на время затесаться в толпу смертных. Может быть однажды я решусь проникнуть в покои королей и дать им опасные советы, если Ротберт одним взмахом не перечеркнет все мои планы. Кто знает, какое королевство придется ему не по душе в следующий раз.