Империя Инферно. Несущие Свет

Поднялся и протянул ей руку, чтобы помочь встать, но она сжалась в комок и уткнулась лбом в колени.

Де Руссо волоком протащил мимо них свою орущую добычу. Золотистые глаза горели жадным возбуждением и предвкушением чего-то очень приятного. Он тащил женщину вниз по склону утёса, к самой глухой части леса.

Сегодня Руслан понял, как много на свете замаскированных под человеческую личину чудовищ. Подхалим де Руссо с натурой кровожадного садиста, бешеные шизофреники под видом озабоченных сексуальных красоток, их сутенёр – деловой представитель императорской семьи. Эти мрази принесли людям свет, воздвигнув великую империю… Это по их культуре и нраву живут все люди…

Со стыдом и скорбью Руслан осознал, что между безумными властителями сущего и людской расой есть только одно отличие – демоны не скрывают, чем они являются на самом деле.

Вера уже стояла на ногах, обхватив локти. Она всхлипывала, тряслась всем телом и, тихо постанывая, что-то шептала.

– Вера, – Руслан подошёл к ней, – тебя больше никто не тронет, слышишь? Я не дам тебя в обиду!

– Не трогай меня, – горестно зашептала она, задыхаясь в плаче. – Не трогай меня, Руслан, пожалуйста, не трогай!

– Я не трогаю тебя, Вера.

– Не трогай меня…

Она дрожала, как сумасшедшая, не видела и не слышала графа и, кажется, начинала бредить. Он не смог достучаться до её благоразумия и пошёл искать коня.

Раскат спрятался от безумного сражения в тени первых лесных деревьев. Руслан взял его под уздцы и привёл к Вере.

– Садись.

Она умолкла и подняла на него перепуганные глаза. Только сейчас он заметил, что на её измученном багровом лице не было ни единой слезы.

– Садись, Вера. Я отвезу тебя домой.

Унявшаяся было дрожь заколотила её с новой силой. Она затрясла головой.

– Нет… Не надо! Не трогай меня.

– Я отвезу тебя домой.

– Пожалуйста, не трогай…

– Романыч!

На всех порах к ним скакал Гайдаров. Живой и невредимый. Вырвался всё-таки!

Руслан пошёл ему навстречу.

– Романыч, там такое! – Слетев с лошади чуть ли не на ходу, запутавшись в ногах и едва не грохнувшись наземь, пунцовый Степан принялся хватать ртом воздух и отчаянно жестикулировать руками. – Там это… Такое!.. А… а чё это с тобой? Кто тебя разукрасил-то опять?

Граф вытер рукавом запёкшуюся кровь на лице и отмахнулся:

– Да были желающие. Потом расскажу. Что там у тебя?

– А чё… чё произошло-то? – Степан ткнул пальцем в кратер. – Это ты набезобразничал? А-а-ай! – Зажмурился и замахал руками. – Слушай! Пошёл я разбираться, что за девки, да откуда. А они… давай меня совращать! Я к ним, конечно, со всей строгостью и благоразумием! Не поддавался до последнего, пригрозил даже, чтоб знали, с кем честь имеют говорить! А тут эта красавица. Ты её видел? Такая, необычная. – Подставил указательные пальцы к уголкам выпученных глаз. – Хотару! Имечко, представляешь?! Тихая такая, застенчивая, а глазами-то меня уже всего и по-всякому… Я ей: «Дамочка, ты мне это прекращай!», а она меня всё манит, всё манит! И тут мне что-то ка-ак ударило в голову! Ну… не знаю, или не совсем в голову. Не понял сам ничего, но как будто… как будто женского тепла я с прошлого века не видал. Сопротивляюсь до последнего, но – мама дорогая! – чувствую, щас накинусь на неё! Она меня уже почти целует, уже губами мы коснулись. А я возьми и… – он зарделся, – и чихни ей прям в лицо. Пахнет она цветами, понимаешь? А я ведь жуткий аллергик.

– Короче, Стёпа! – нетерпеливо махнул рукой Руслан.

– Да пытаюсь короче, пытаюсь! Но по существу ведь говорю. Так вот. А у меня ни таблеток с собой, ни отвара, ничего нету. Я девицу-то в сторону и к кобыле – домой срочно! А она за мной бежит, хватается, просит с собой взять. Я – шут с ней! – сажу её в седло, и мы поехали.

– Где она, Стёпа?!

Покрасневший, шмыгающий носом Гайдаров стал вдруг несчастен и пристыжен.

– Дома она у меня. В ванной моется.

Руслан закатил глаза.

– Я только потом сообразил, что что-то тут не чисто! – затараторил Степан. – Где ж оно такое видано, чтоб на тебя столько девок вешалось сразу. Да и влечение это внезапное уж, знаешь, как-то… Ой! Романыч? А с ней-то что?

Он кивнул в сторону Веры. Та сидела на коне спиной к ним, понурив голову и прижав руку к шее.

– Ты когда её обидеть успел? – Барон вдруг стал похож на строгого воспитателя. – Волхонский, етит твою налево, ты чего, опять начинаешь?

И тут Руслана прорвало:

– Да не я это, Стёпа! Не я! Что ты мелишь вообще, бестолочь?! Быстро поехали к тебе, пока эта тварь не сбежала!

Он подтолкнул его к лошади и бросился к Раскату, но скоро остановился.

Едва услышав его шаги, Вера вся сжалась, втянула в плечи голову, и он не мог не почувствовать себя извращенцем, тянущем руки к на смерть запуганной невинной девочке.

Она намертво застыла и ни разу не шелохнулась, пока он доставал из седла спрятанный револьвер. Растрёпанные волосы скрывали её лицо и шею, за которую она так и продолжала держаться рукой, как за кровоточащую рану.

Руслан спрятал револьвер в карман и посмотрел на ссутулившуюся спину.

– До встречи, Вера.

И пошёл к баронской лошади.

* * *