Имперская окраина

Раннее морозное утро. Пока ещё вокруг сумерки, но рассвет недалёк. Снова я ночую на природе, и вокруг меня зимний лес, который живёт своей обычной жизнью. Всё тихо и спокойно, как всегда. Воины и оборотни спят, и только еле слышный шум человеческих шагов, треск деревьев, которые раскачивал лёгкий ветерок, и фырканье накрытых попонами лошадей нарушали окрестную тишину. Да ещё рассекавший поляну, которая на эту ночь стала временной стоянкой моего отряда, покрытый коркой льда, но упрямо не замерзающий полутораметровый ручей журчит и словно пытается меня убаюкать. Практически идиллия. Однако я не понимаю, почему проснулся раньше времени. До подъёма ещё два часа, а мне не спится, и это странно. Поэтому первое, что я сделал, лишь только покинул мир сонных грёз, – это слегка приоткрыл глаза и потянул из лежащих рядом с моим спальным местом ножен свой клинок, а разум в этот момент соприкоснулся с кмитами.

Всё это делалось на вбитых беспокойной жизнью рефлексах. Но лишь только рукоять ирута оказалась в моей ладони, как я услышал голос Отири:

– Всё в порядке. Это я. Не напрягайся.

«Чертовка! – подумал я, полностью открывая глаза. – Не может ламия поступать как нормальные люди, не таиться и не подкрадываться, обязательно надо подойти незаметно. Хотя о чём это я? Она ведь не человек и не мой подчинённый, и ко всему этому ведьма является моей наставницей. Так что нечего сетовать на её повадки, а надо узнать, ради чего она меня разбудила и что желает сообщить».

– Что-то случилось? – откидывая прикрывающий меня от холода брезентовый полог и поднимаясь, спросил я у ведьмы, которая удобно расположилась на моей походной ковровой сумке и неизвестно сколько времени провела рядом.

– Я нашла Халли Обница, – в полутьме блеснув ровными белыми зубками и слегка улыбнувшись, ответила девушка.

– Вот как? Оборотни, маги и следопыты его не обнаружили, а ты нашла. И где же он?

– На болоте, там островок есть. – Она кивнула в сторону вонючей топи в трёх километрах от нашего расположения.

– Сколько с ним людей?

– Пятеро воинов из рода Горных Орлов и один молодой шаман, тот самый, который постоянно погоню со следа сбивал, талантливый паренёк.

– Больше никого?

– Нет. Это всё, что осталось от вражеского войска.

– Очень хорошо. Сейчас бойцов и оборотней подниму, ты нас на островок проводишь, и мы их повяжем. А потом, – разминаясь и прогоняя сонную одурь, я потянулся всем телом, – по домам. А то, знаешь ли, подруга, что-то надоело мне по лесам бродить. Домой хочу.

– Понимаю тебя. Но ты можешь в болота не лезть.

– А что так?

– Обниц мёртв. В последней стычке ему в спину пара арбалетных болтов попала, и он кровью истёк, а его воины, которые вождя из битвы вытащили, пообморозились сильно и опасности не представляют. Еды и эликсиров у них нет, тёплую одежду они растеряли, а огонь разжигать боятся, знают, что мы рядом. Так что оборотни и дружинники с парой чародеев сами справятся.

– А почему сразу их не прикончила?

– Зачем? – удивилась ламия, приподняв левую бровь. – Я убиваю, только когда есть необходимость, а в этом случае её не было. Кучка голодных и больных людей прячется на болоте. Что мне с того? Только если с шаманом пообщаться и узнать, как он так ловко нас за нос водил, вот и всё.

– Пожалуй, ты права, убивать их незачем, и мне в болота тащиться смысла нет. Тропку воинам укажешь?

– Конечно. Только приказ Южмаригу и Квисту сам отдай, а то мне они подчиняться не желают.

– Всё правильно, кому мужчины клятву давали, тому и служат. Пойдём.

Мы вышли из-под натянутого между деревьями полога, который защищал меня от падающего снега, и у ближайшего костра я застал командира 1-й кеметской сотни и вожака отряда оборотней. Они ожидали приказа, он поступил, и спустя десять минут вслед за Отири к болоту устремилось десять спешенных воинов, пара местных партизан, два мага и несколько Кирифэнов (Рысей). Я проводил их и, понимая, что уже не засну, присел на бревно у костра и сделал себе кружку взвара. Прихлёбывая горячий ароматный напиток, задумался.

Итак, Халли Обниц мёртв, а жаль, ибо была у меня надежда, что я лично возьму его в плен или, по крайней мере, прикончу. Но, видать, не судьба. Военный вождь Горных Орлов и командарм армии вторжения после того, как мой отряд распылил по лесным дебрям остатки его воинства, пять дней от меня бегал, а вчера, в последнем серьёзном бою, как выяснилось, получил смертельное ранение. И теперь, сразу после того, как оборотни и воины принесут в наш лагерь его тело и притянут последних уцелевших северян, которых можно будет допросить (кстати, надо бы присмотреться к интересному шаману, о котором упомянула ламия), мы вернёмся в крепость Содвер, и я отправлюсь в родные пенаты. Ой, хорошо будет! Правда, придётся вновь с головой погружаться в дела моего хозяйства. Но это ничего, с бумажками возиться, как ни посмотри, всё же попроще и полегче, чем по дебрям и пустошам в зимнее время бегать и сопли морозить.