Иная судьба. Книга III

И ещё успел ужаснуться содеянному, услышать удивлённое всеобщее «Ах!»… когда двери распахнулись…

И вошёл Он.

Не Гость. Хозяин.

Герцог.

«Старый герцог!» — пронеслось по залу. «Неужели? Так он жив? Старый герцог вернулся!..»

«Жиль!» — хотела было воззвать Марта, но горло ей перехватило волнением. Она взглянула на мужа — и поразилась. Вместо того чтобы возмутиться неуместной шутке и обеспокоиться душевным здоровьем старенького дворецкого, он… улыбался.

Судорожно она обернулась к вошедшему.

В чёрном кафтане, отделанном серебром и белоснежным кружевом манжет и манишки, с фамильной шпагой на парадной перевязи, с фамильным перстнем — точно такой и точно так же на большом пальце носил Жиль… — с седыми белоснежными волосами, прихваченными чёрной бархатной лентой в хвост… С лицом, так похожим на лицо её мужчины, приближался Он… Глядя на него, подтянутого, стройного, моложавого, можно было не сомневаться: лет этак через сорок Жильберт станет таким же… и всё ещё немыслимо красивым…

Она не помнила, как поднялась, как шагнул в сторону король, освобождая ей место, как Жиль подхватил её под руку и повлёк туда, к Нему…

И только рядом с ним он выпустил Марту. Для того чтобы обнять пришедшего.

— Я вернулся, — просто сказал тот.

— Наконец-то, отец, — отозвался Жильберт д’Эстре.

Отец? Значит, и впрямь…

Тот, кого назвали Старым Герцогом, пытливо вгляделся в побледневшее личико Марты.

Притянул её к себе — и расцеловал в обе щёчки.

— Давно мечтал это сссделать, — шепнул на ухо знакомый голос. — Ну, здравссствуй, детёныш…

У Марты что-то перемкнуло в голове.

Арман?

Отец Жиля?

Старый Герцог?

Боже мой…

Она делилась с ним секретами, как с сокровенной подружкой. Они болтали запросто о самых… нескромных вещах. Он всё-всё про неё знает. И…

Он отец Жиля.

Его янтарные глаза смотрели со знакомой ласковой усмешкой. Но отчего-то вдруг стали отдаляться…

— Ой, Жиль, — пролепетала Марта. — Если он… Арман… то, получается, ты тоже… А кем же тогда будет… Что-то мне нехорошо.

И второй раз в жизни упала в обморок. Так и не успев сообщить мужу Самую Главную Новость.

* * *

…Приходить в себя было страшно.

Она слишком хорошо помнила этот голос, чтобы спутать с чьим-то другим — приятный низкий баритон своего драгоценного крылатого друга, обычно возникающий прямо в голове… но вот совсем недавно он прозвучал явственно — а она, вместо того, чтобы обрадоваться, растерялась…

Дура, какая же она дура!

Он — человек, человек! Отец Жиля. Тот самый Старый Герцог, не переживший смерти обожаемой Эстер… Это она так решила, что, раз не пережил — значит, умер или руки на себя наложил, на самом-то деле матушка Аглая, рассказывая его грустную историю, высказалась немного по-другому…Выходит, он «покинул этот мир», удалившись от него, как уходят в отшельники, и спрятался в… драконью шкуру.

«Я ссспал… Я долго ссспал…» — сказал он ей в их самую первую встречу.

Она болтала с ним, смеялась, внимала мудростям, смешила… В самую первую встречу поцеловала, играя в Дракона и Принцессу. Переодевалась при нём, хоть и в кустах, но он же знал, чем она занимается! И всё это время не подозревала, что рядом — мужчина, просто в ином обличье. И как после этого смотреть ему в глаза? Да она сгорит со стыда!

…Вот почему ему с самого начала понравилось обращение «Ваша светлость» Наверное, он и впрямь забыл очень многое, но волшебные слова, которые он наверняка слышал много лет, если не всю свою жизнь, вспомнились и показались родными.

…Что-то слишком тихо вокруг…

Осторожничая, Марта чуть разлепила веки и глянула сквозь ресницы. Ага. Столбики балдахина, знакомые занавеси… Её перенесли в опочивальню. А что, в таком случае, сказали гостям? Ах, ей уже всё равно, пусть что хотят, то и говорят, лишь бы оставили в покое…

И опять в голове завертелось…

Арман — отец Жиля!

Ну почему она так туго соображает? Отец! Значит, Жильберт и сам…

Было ведь ещё какое-то озарение, после чего она и свалилась так позорно без чувств.

Жильберт — дракон? Да?

Её вдруг замутило. Со стоном она приподнялась на постели. И тотчас с кресла неподалёку вспорхнула Гердочка.

— Как вы, госпожа?

— Плохо, — едва прошептала Марта. — Сейчас стошнит, кажется…

Горничная метнулась к ней с тазиком наизготовку, будто иного ответа и не ждала. Подождала, пока госпожа отдышится после неприятного действа, принесла воды — прополоскать рот и напиться, но сперва накапала в стакан несколько капель тёмной жидкости, пахнувшей чабрецом и мятой.

— Это доктор Полина просила непременно выпить. Говорит — хорошо снимает тошноту. Ой, а ругалась-то она на всех, ой, как ругалась… Только господин капитан и смогли её унять, а так — никого не слушала. Варвары, кричит, и римляне вы со своими торжествами! Нельзя, кричит, девушке в таком положении целый день на ногах быть, да затянутой в тугое платье, да ещё вы, мол, Старый-как-вас-там-Герцог изволили явиться… Разве можно так пугать? Недалеко и до беды…

— Ох… — Марта приложила ладони к горящим щекам. — Выходит… что, уже знают?