Индийский хлопок и британский интерес. Овеществленная политика в колониальную эпоху

Такая перспектива выявляла новые черты англо-индийских экономических отношений, характеризующихся смещением акцента с развития сырьевой базы Индии на рост ее собственного производства. Формально такой ход событий соответствовал либеральным лозунгам, провозглашавшим, что конечная цель английского пребывания в Индии заключается в ее приобщении к благам западной цивилизации, обеспечении ее процветания и богатства, однако в реальности это не всегда отвечало конкретным интересам английских промышленников. Трудно предполагать, чтобы они, будучи заинтересованными в некотором прогрессе Индии для удобства налаживания хозяйственных связей, действительно желали ее превращения в равноправного партнера. Вполне объяснимы поэтому появившиеся в это время рассуждения о необходимости естественного развития Индии. Суть выступления в парламенте графа Генри Грея, например, сводилась к тому, что английским предпринимателям, возможно, и не стоит испытывать чисто коммерческую ревность по отношению к естественному росту численности фабрик в Индии, но для обеих стран было бы желательно, чтобы индийское промышленное производство и капитал могли развиваться своим собственным, естественным путем. Введение же пошлин создавало искусственные стимулы для развития местной промышленности. Поэтому не следовало сохранять в Индии протекционистские пошлины, которые к тому же противоречили экономическим принципам, принятым в самой Англии [Парламентские дебаты, CLXII: 2092]. Для Британии с ее развитой машинной промышленностью и дешевыми фабричными товарами это означало бы дальнейшее беспрепятственное использование Индии в качестве источника сырья и рынка сбыта. В ответ на требования предпринимателей отменить пошлины английские власти неоднократно повторяли, что повышение тарифов являлось вынужденной мерой, направленной исключительно на покрытие дефицита индийского бюджета, и утверждали, что как только необходимость в этом источнике дохода исчезнет, пошлины будут отменены [Там же: 2090]. В этом вопросе английским предпринимателям удалось частично отстоять свои интересы. В 1861 г., несмотря на продолжающиеся финансовые трудности, было принято решение о снижении пошлин до 5 % на импорт хлопчатобумажного полотна. А на следующий год пошлины были снижены до 5 % на импорт хлопчатобумажных штучных товаров и до 3,5 % – на хлопчатобумажное полотно. То, что аналогичное снижение тарифов не распространялось на другие товары, означало одно – данная мера стала результатом давления со стороны хлопкового лобби и была принята в интересах английской хлопчатобумажной промышленности.

Колониальное обустройство и хлопковый бум в Центральной Индии

Особо пристальное внимание в связи с требуемыми преобразованиями у манчестерцев вызывали районы культивирования хлопка и среди них Берар и Нагпурская провинция. Эти территории, однако, были одним из последних приобретений британцев, и в 1861 г., когда споры о хлопке в английском обществе были в самом разгаре, переживали очередное изменение статуса. В 1860 г. был подписан новый договор с низамом Хайдарабада. Поведение знати во время восстания 1857–1858 гг. было важным индикатором для британцев в выстраивании отношений с оставшимися независимыми княжествами. Проявленная князьями лояльность, отказ оказывать помощь мятежникам сулили ответное благорасположение английских властей. Так, низаму Хайдарабада, не поддержавшему восставших, британцы простили долг, а также вернули в его распоряжение Солапур, Райчур Доаб и Дарасео. Приписанным к британским землям остался только Берар. Решением административных вопросов в Бераре занимался уполномоченный (Commissioner for Hyderabad Assigned District), который подчинялся резиденту Хайдарабада. Исторически, как сообщал Мидоус Тэйлор, чиновник Индийской гражданской службы, много лет потративший на улучшение культуры хлопка в Бераре, район делился на Южный и Северный. Однако необходимость «вытаскивания» хлопка из этого региона к побережьям по кратчайшим путям предопределила дополнительное районирование в период хозяйничания там британцев: на западный и восточный Берар [Тэйлор 1863: 1–2].