Индийский хлопок и британский интерес. Овеществленная политика в колониальную эпоху

В основе пассивного, инертного поведения крестьян, не желавших перенимать новые методы ведения сельского хозяйства, лежали натуральный характер хозяйства, увеличившийся, но все еще слабый товарооборот и, как следствие, необходимость постоянно заботиться о продовольственных запасах, недостаточность свободных средств для инвестирования в рискованные, с точки зрения крестьян, предприятия, зависимость от поставщиков семян, закупщиков сырья и т. д. При отсутствии в индийской деревне реальных экономических стимулов для переориентации крестьянского хозяйства на новые формы ведения хозяйства, мероприятия англичан, носившие демонстрационный и рекомендательный характер, оказывались неэффективными. Требовались более действенные рычаги воздействия, которыми английские чиновники не располагали или которые не желали применять. Билль о мошенничестве с хлопком был единственным случаем вмешательства властей в дела индийского производства. Но этот билль носил ограниченный характер. Бомбейское правительство, обеспокоенное нежелательным вмешательством в дела индийских крестьянских хозяйств, требовало от чиновников крайне осторожно его использовать[266] и подчеркивало, что смешивание различных сортов хлопка, которое крестьянин находил выгодным в коммерческом отношении, не могло рассматриваться как преступление и не подпадало под его действие. Майор Дж. Белл, уполномоченный по Западному Берару, в письмах первому помощнику резидента Хайдарабада сокрушался, что «билль о мошенничестве более не действует в Бераре»[267] и считал ошибкой то, что «он поддерживал его отмену»[268]. Власти считали, что наличие такого закона было оправдано только в исключительных условиях, в которые была поставлена английская хлопчатобумажная промышленность в годы сырьевого голода. Теперь же, когда кризис миновал, налог на торговлю хлопком создавал искусственные преимущества американскому сырью на мировом рынке. Единственное, на что могли рассчитывать чиновники – это на свой авторитет как представителей верховной власти, что поначалу оказалось действенным и объясняло первоначальный успех программы. Однако со временем, как только крестьяне понимали, что не обязаны подчиняться указаниям чиновников, они немедленно возвращались к привычным способам хлопководства, сводя все усилия чиновников к нулю.

Представители Ассоциации по поставке хлопка были склонны, как и прежде, во всем винить английские власти. Ланкаширские промышленники были убеждены, что неспособность правительственных чиновников сыграть отведенную им роль в деле внедрения прогрессивных технологий в сельскохозяйственную практику в Индии являлась основной причиной неэффективности проводившихся мероприятий. Несмотря на новую позитивную тенденцию, наметившуюся в середине 1860-х гг. в официальных отношениях между властями и Ланкаширом, на деле многие представители колониальной администрации, а также торгово-предпринимательского сообщества в самой Индии были по-прежнему уверены, что сельскохозяйственная программа, проводившаяся под руководством правительственных чиновников и на средства государственной казны, была направлена на удовлетворение частных интересов одной группы английского бизнеса. Существование оппозиции программе, в том числе и во властных структурах, не способствовало ее успешной реализации. Активная преобразовательная деятельность британцев, сопровождавшаяся ростом налогового бремени, создала в Индии в период администрации Мэйо напряженную ситуацию. По стране прокатилась волна митингов и выступлений, в которых принимали участие представители различных групп индийского населения – образованных индийцев, представителей деловых и торговых кругов, заминдаров, а также англо-индийцев. На этом фоне непрекращающиеся жалобы представителей текстильной промышленности Ланкашира на недостаточную активность властей и требования увеличить расходы на общественные работы еще более усугубляли ситуацию. Газета Manchester Guardian в 1870 г. в статье «Общественные работы и налогообложение» писала: