Indrik_2011_Yugoslaviya

В один из последних дней перед эвакуацией кабинет Симовича покинул и министр Джафер Куленович, председатель Югославской мусульманской организации (ЮМО). Его шаг был частью более общей позиции, которую заняли возглавлявшиеся им влиятельные круги в руководстве ЮМО. В условиях, когда усташский режим после своего возникновения 10 апреля 1941 г. стал быстро распространять контроль и на территорию Боснии и Герцеговины в ходе происходившего там отступления и поражения югославской армии и занятия данной территории германскими и итальянскими войсками, эти мусульманские круги посчитали необходимым срочно сделать выбор в пользу НГХ. Он был обусловлен их заинтересованностью в обеспечении как своего собственного положения, так и вообще положения боснийско-герцеговинских мусульман в ситуации, ставшей складываться ввиду развертывавшегося разгрома и оккупации Югославии.

В историографии рядом авторов высказывается взгляд, согласно которому выбор в пользу НГХ стимулировался также еще одним обстоятельством: Дж. Куленович и та часть деятелей ЮМО, к которой он принадлежал, получив в свое время образование в хорватских учебных заведениях, в немалой мере тяготели к Хорватии, вплоть до самоощущения некоторых из них, в частности как раз семьи Куленовичей, в качестве хорватов исламской веры. Между тем усташское руководство, в свою очередь, усиленно призывало мусульман Боснии и Герцеговины встать на сторону НГХ, и одним из идеологических постулатов усташей был тезис о том, что это мусульманское население представляет собой неотъемлемую и этнически чистую часть хорватского народа, в котором просто бытуют две религии: одни хорваты являются католиками, а другие исповедуют ислам. Результатом таких встречных устремлений усташского движения и части руководящих деятелей ЮМО стало включение этих деятелей в структуру власти НГХ. В том числе вслед за тем, как Дж. Куленович покинул югославское правительство, его брат Осман Куленович стал вице-премьером в сформированном Павеличем 16 апреля первом правительстве НГХ. Позже, в ноябре 1941 г., Дж. Куленович сменил брата на этом посту⁷⁰. А что касалось югославского правительства, то с уходом из него Дж. Куленовича оно перед своей эвакуацией из страны лишилось единственного представителя организованных мусульманских политических сил.

Впрочем, югославское правительство в течение тех неполных десяти дней, пока оно в ходе Апрельской войны еще находилось в стране, фактически никак уже не влияло на развертывавшиеся события и вообще мало чем управляло. Судя по сохранившимся записям, в которых излагалось то, что происходило на его шести заседаниях, проведенных за это время, вся его деятельность, за исключением принятия 6 апреля текста обращения от имени короля к народу по поводу нападения на Югославию, свелась лишь к нескольким решениям о выделении финансовых средств в связи с начавшейся войной, прежде всего о распределении денежных сумм министрам для содержания их аппарата и о выплатах эвакуировавшимся чиновникам, равно как о регулировании проблемы их дальнейшей службы.

Лишь 11 апреля, на шестой день войны, когда поражение уже, в сущности, стало реальностью, правительство первый раз заслушало сообщение министра армии и флота генерала Боголюба Илича о положении на фронтах, а министр иностранных дел Момчило Нинчич впервые информировал кабинет о внешнеполитических вопросах - контактах с англичанами и обращениях к США и СССР. И лишь 13 апреля на заседании правительства впервые появился его глава генерал Симович, изложивший военную ситуацию. Вопреки сложившейся обстановке, он уверял собравшихся, что положение «хотя тяжелое», однако «не критическое» и что «фронт будет сталибилизирован», причем даже называл некие будто бы намеченные линии обороны⁷¹. Между тем на следующий же день Си-мович, без информирования правительства, поручил, как уже говорилось выше, новому начальнику Штаба Верховного командования генералу Калафатовичу предложить противнику заключение перемирия. Более того, премьер, давая такое указание Калафа-товичу, вводил последнего в заблуждение, утверждая, будто решение о необходимости перемирия было принято правительством на заседании 13 апреля⁷². Так что, покидая, по распоряжению того же Симовича, страну 15 апреля, правительство не имело понятия о том, что предпринял его глава за спиной кабинета⁷³.

В ходе Апрельской войны остались пустым звуком планы, которые генерал Симо-вич одним - двумя месяцами раньше развивал перед принцем-регентом Павлом и тогдашним премьером Драгишей Цветковичем, настаивая, чтобы они не соглашались на присоединение Югославии к Тройственному пакту. Напомним, на вопрос Павла, как же быть с угрозой нападения «оси», генерал говорил, что в случае нападения следует организовать комбинированное сопротивление врагу: одна часть югославской армии развернет партизанские действия в горах, а другая, более многочисленная, отступит в Грецию, создавая там новый фронт военных действий (см. предыдущую главу).