Инфернальный феминизм

Это заключение уже предвещала более ранняя сцена, в которой Уорнер описывала, как семья Лоры ходит по воскресеньям в церковь, где «все они получают завод на следующую неделю [как часы, которые ее брат заводит каждую субботу по утрам]»[2147]. Итак, христианство заставляет людей ходить по струнке и добивается от них механического послушания. Это идеология, которая лишает женщин самостоятельности, причем всем, включая самих женщин, кажется, будто это естественное и желаемое положение вещей. А еще Уорнер акцентирует внимание на «мстительности» и суровости утренней службы, хотя и добавляет лаконично, что эти качества не столь сильно ощущаются в службе вечерней[2148].

Когда навестить Лору приезжает племянник, а потом он решает поселиться в той же деревне, чтобы писать книгу о Фюсли, она снова чувствует, как на нее легли тяжелые оковы[2149]. Когда он оставляет у нее на каминной полке трубку и кисет, она вдруг видит в них «скипетр и державу монарха-узурпатора»[2150]. Титус заявляет, что тоже любит природу, а Лору отталкивает эта его «властная и мужская любовь», хотя она и знает, что у племянника на самом деле доброе сердце и он желает ей только добра[2151]. Оказавшись в лесу, она в отчаянии восклицает: «Я не вернусь туда. Нет… О! Откуда ждать подмоги?» У нее появляется чувство, что, «если бы ее крик пробудил какую-нибудь темную, но благосклонную силу, тогда она бы наверняка вступила с нею в сговор и скрепила бы его неотменяемой клятвой»[2152].

«Жить своей жизнью»: освобождение, независимость и свободная воля ведьмы

И тут в сюжете происходит неожиданный поворот (если, конечно, не брать в расчет уже упоминавшиеся намеки, разбросанные там и сям по предыдущим 167 страницам). В дом забрался котенок и до крови оцарапал Лоре руку. Происшествие не очень примечательное, но Лора делает из него поразительный вывод:

Она, Лора Уиллоуз, живя в Англии в 1922 году, вступила в сговор с Дьяволом. Этот сговор был заключен, утвержден и скреплен круглой печатью из ее крови. Она вспомнила лес, вспомнила свой дикий крик о помощи и тишину, которая за ним последовала, как бы придавая ему силу… Затаившись в лесу после душного дня, залег и спал там Князь Тьмы — спал или обдумывал какие-то свои бури и грозы. Ее вопль отчаяния пробудил его, и его молчание ответило ей обещанием. И вот теперь, в знак возникших между ними уз, он отправил к ней своего посланца… Этот котенок был духом-покровителем, и он напился ее крови[2153].

Лоре стало легче на душе, она решила, что «теперь ей не нужно бояться Титуса и вообще никого из Уиллоузов. Они больше не смогут подавлять ее и порабощать ее дух»[2154]. Что интересно, мысль о заключенном с Сатаной союзе совсем не внушает Лоре, казалось бы, ожидаемого ужаса. Напротив, она с презрением думает об общепринятом отношении к дьяволу — как о части той же угнетательской системы, которая поощряет слепой религиозный фанатизм и покорность социальным условностям и из которой она вырвалась: «Она не чувствовала ни страха, ни отвращения. Став ведьмой лишь несколько часов назад, она с презрением неофитки отвергала все страшилки, выдуманные народом»[2155]. Сатана видится ей спасителем, а о самой себе Лолли думает так:

Она была как та девочка из сказки, которой крестная дала ореховую скорлупку-шкатулку: ее можно открыть, когда придет большая беда… И вот, сама того не зная, Лора носила в кармане такой талисман. Она была ведьмой по призванию… Иначе что толкало ее на эти долгие одинокие прогулки, что заставляло искать могучие и забытые травы, варить зелья и заниматься возгонкой?[2156]

Однако вскоре ее начинают одолевать и некоторые сомнения. Теперь Лолли задумывается о том, что, «заменив угрозы и насмешки на сладкие уговоры, Сатана наконец сжалился над ее растерянностью», и что он, «любящий охотник», давно «следовал за ней взглядом», «предпочитая просто наблюдать — до тех пор, пока не сможет заманить ее к себе»[2157]. Эти раздумья подытоживаются решительными словами, которые дают понять, что все-таки Лолли довольна случившимся: «Любая окончательность, будь то хорошая или дурная, приносит чувство облегчения — и теперь, понимая, как долго длилась эта охота, Лора ощутила нечто вроде удовлетворения при мысли о том, что она угодила в ягдташ»[2158]. Когда Лора встречается с Сатаной впервые, он является ей под видом мужчины со смуглым морщинистым лицом, похожего на егеря, «потому что на нем были гетры и вельветовая куртка»[2159]. Он дает ей обещание: «Помните, мисс Уиллоуз, я всегда буду рад помочь вам. Вы меня только попросите»[2160]. Она догадывается, что, «говоря так спокойно и просто, это Сатана пришел возобновить свое обещание и успокоить ее», и еще ей приходит в голову мысль, что, наверное, он решил «дать ей понять, что тем, кто ему служит, он является уже под видом опекуна, а не охотника»[2161].